"Всеволод Сергеевич Соловьев. Жених царевны ("Романовы: Династия в романах") " - читать интересную книгу автора

заманчиво сказывалась детскому сердцу.
А теперь вот и наяву будто начинает твориться волшебная сказка. Из
тридесятого царства, из-за моря приехал королевич... и приехал он за нею,
за царевной Ириной... Посадит он ее на коня богатырского и увезет... Куда?
Зачем? По какому праву?.. Отчего это так нужно?!
А видно - так и нужно, видно, есть у королевича права, потому что
чувствует она всем своим существом, что над нею творится что-то особенное,
роковое, неизбежное, что пришла какая-то великая, могучая сила и вот-вот
захватит ее и увлечет... На счастье или на горе?.. Ох как бьется сердце,
как душа замирает, будто земля разверзлась под ногами, и так и тянет, так
вот и тянет туда, в эту отверстую бездну...
- Машуня, как же быть-то теперь?
- А так вот и быть, что я стану все, как есть все разузнавать про
королевича, и как что узнаю - так в тот же час и к тебе, царевна...
Матушки! Никак, опять кто-то идет... Так и есть!
Маша замолчала, опустила глаза и застыла в скромной, почтительной
позе.


IV

Шила в мешке не утаишь: Машутка никому не проболталась, а на
следующее утро неведомо каким образом весь терем, от боярынь до дурки
Афимки, знал, что приехал из датской земли королевич и что тот королевич -
жених царевны Ирины Михайловны.
Во дворце делались самые спешные приготовления к приему дорогого
гостя. Приготовления были веселые, весь дворцовый люд сразу оживился и
как-то встряхнулся. Течение однообразной, день за днем, жизни было
нарушено, явился животрепещущий интерес, ожидались самые разнообразные
впечатления, зрелища, события.
Во всех углах шли разговоры и рассказы о новоприезжих, которым был
отведен обширный двор в Кремле. Стольники, дворяне, стряпчие, дьяки,
стрелецкие начальники на "крыльце постельном", бояре, окольничии, думные и
ближние государевы люди "в верху", в "передней", бесчисленная прислуга и
стражники - все это толковало:
- А людей-то с королевичем много, целое войско...
- Что ты?!
- Верно говорю, сам видел, как во двор они въезжали... и все немцы,
кургузые, на голове перья болтаются, во всяком оружии, с мечами, ножами и
пищалями...
- Ишь ты! Ну, а сам королевич-то каков?
- Да нешто ты не видал его в третьем году-то, как он приезжал с
посольством?
- То-то что не привелось... Да полно, тот ли это самый королевич?
- А то какой же, вестимо, тот самый; тогда наехал для прилики, в
послах будто, высмотрел все, ну, вот теперь и совсем к нам. Ничего, ладный
парень, только из себя жидок больно, безбородый; вот в наше платье
оденется да бороду отпустит - тогда ничего, вид знатный получит...
- А не слыхал, когда его крестить будут?
- Крестить-то?