"Владимир Соловьев. Похищение Данаи " - читать интересную книгу автора

Думал, распрощался с ним навсегда и, даже планируя поездку в Питер,
начисто забыл о его существовании, разве что на самом донышке подсознанки. И
чего ради он приперся? Ради Данаи? Ради меня? Реванша ради? Вот кого никак
не ожидал здесь, да и вообще предпочел бы никогда больше не сталкиваться.
Странно: мой дружок-реставратор манкировал мероприятие, хотя ему сам Бог
велел, а этот - явился. Опасаться мне нечего - в кармане американский
паспорт, да и погода на дворе другая. Теперь только от меня зависит,
якшаться с ним или не якшаться: ни потребности, ни нужды.
Все это мелькнуло, как шаровая молния, и я выкинул его из головы, благо
есть теперь такая возможность.
Отступать было некуда. Да и мне ли не знать мою Данаю! Я обернулся к
наседавшим на меня журналистам и сказал убежденно:
- В каком бы картина ни была состоянии, реставрация не могла изменить
ее так круто. Это не Даная и не Рембрандт. Ловкая имитация - вот что это!
Да, я первым сказал, что король гол, а на следующий день, после
срочного ночного обследования картины рентгеновским, микроскопическим,
нейтронным и черт знает каким еще способом, было официально объявлено что
Даная поддельная. Что тут началось!

2. МЫ С ТОБОЙ НА КУХНЕ ПОСИДИМ

В тот же вечер, как и было условлено, отправился к Гале. Прежде она
жила на Петроградской стороне с родителями, но мать умерла, а с отцом,
несмотря на дружбу, она решила разменяться - увы, даже отдельная квартира не
помогла ей обрести матримониальный статус, а жаль: она была хоть куда, ну
прямо создана для семейной жизни и многократного материнства. Уже тогда я
чувствовал в ней странную какую-то невостребованность: интеллигентная,
умная, красивая, а мужики сторонятся. Теперь Галя жила на 2-й
Красноармейской, которую еще не переименовали обратно в Роты Измайловского
полка, что для меня звучало бы экзотически, несмотря на любовь к
Достоевскому, обитавшему именно в этих местах, съезжая с одной квартиры на
другую.
- Случайно, не тот дом, где жил Достоевский?
Оказалось - тот же, даже сочинил здесь половину "Преступления и
наказания". Интересно - которую: преступление или наказание?
Я жил в десяти минутах ходьбы отсюда - на Малодетскосельском, у
Обводки, с дурной ее славой канализационного стока и обитающих в его
окрестностях подростковых банд. Детьми мы часто спускались к вонючей воде,
завороженно глядели на проплывающие презервативы, а однажды е приятелем
выловили заряженный пистолет в кобуре, из-за которого меня чуть не утопили в
этой клоаке, но это другая история - как-нибудь, будет возможность,
расскажу. Не с того ли времени начал я приглядываться к оружию, пока
любительский интерес не стал профессиональным?
Добавлю, что если б не мой внушительный рост - а был я акселерат с
малолетства, - мне, боюсь, несдобровать в моем счастливом советском детстве.
Галя мало изменилась, хоть я ее и не видел сто лет - на самом деле
девять, а не четырнадцать, как я приврал ради красного словца и рифмы с
библейской притчей. Может. немного располнела, стала чуть грузной, но не до
безобразия, а полнота ей всегда шла. Наоборот, худоба превратила гбы эту
ширококостную, крепко сбитую бабец в уродку. Галя ходила слегка вразвалочку,