"Эми Сон. Беги, хватай, целуй " - читать интересную книгу автора

знакомство.

Похоже, Фей все-таки узнала меня, когда я появилась на пороге ее офиса,
и у меня сразу отлегло от сердца. Видимо, приключившийся с ней приступ
слабоумия оказался не столь затяжным, как я уж было подумала. Она усадила
меня напротив себя за письменный стол, и я тут же спросила:
- Ну, каких успехов вы добились за то время, что меня не было?
- Поговорим лучше о твоих успехах, - ответила Фей. - Ты растолстела,
девочка. Здорово растолстела. Не хочется тебя огорчать, но внешность в нашем
деле определяет семьдесят пять процентов успеха, и так будет всегда. Я не
могу предлагать тебя на роль инженю, пока ты не сбросишь пятнадцать фунтов.
Приходи снова, когда похудеешь. А пока могу рекомендовать тебя на
характерные роли толстушек.
Я молча кивнула, но, едва выйдя на улицу, тут же разревелась. Мысль о
том, что исполнение мечты всей моей жизни отодвигается только из-за того,
что я не смогла вовремя избавиться от лишних пятнадцати фунтов, с которыми
поступила на первый курс, повергла меня в шок. Ирония судьбы: мне предложили
сесть на диету сразу после окончания колледжа, где на протяжении четырех лет
учили презирать извращенную систему ценностей патриархального общества.
Слова Фей так поразили меня еще и потому, что я никогда не считала себя
толстой. Рост у меня пять футов пять дюймов, вес - сто сорок два фунта.[2]
Конечно, не тощий цыпленок, но, само собой, и не откормленная хрюшка. Парней
мое тело всегда скорее привлекало, чем отталкивало. Таких, как я, называют
пышечками: сплошные задница, сиськи и ляжки. Я расцвела поздно, но зато
пышным цветом. И у меня просто в голове не укладывалось: как эта фигура,
столь хорошо служившая мне в горизонтальном положении, может помешать моему
взлету по вертикали? Однако - в сторону эмоции, взглянем на вещи объективно.
Если Фей говорит, что я толстая, значит, так оно и есть. Мне придется
сбросить вес или выбрать другую карьеру, а у меня не было желания сменить
профессию.
Я знала, что сцена - мое призвание, еще с двух лет. Тогда, в ноябре
1976 года, родители привезли меня к бабушке с дедушкой в Филадельфию на День
Благодарения. Помню, после ужина вся семья собралась в гостиной на
импровизированный концерт, в котором детишки демонстрировали свои последние
достижения. Пока мой трехлетний кузен Эдди горланил в микрофон "Обвяжи
желтой ленточкой дуб", я сидела в уголке, наблюдая, как гости смотрят на
него, и это вызвало во мне яростную вспышку ревности. Просто невмоготу было,
что зрители уделяют столько внимания не мне, а кому-то другому.
И тут меня осенило. Эдди продолжал петь, а я принялась неторопливо и
спокойно раздеваться. Все были настолько поглощены мальчиком, что не
заметили моих манипуляций. Раздевшись догола, я выскочила вперед с громким
воплем: "Тра-та-та", и все присутствующие разразились приступами
истерического смеха. Эдди был совершенно позабыт. Все смотрели только на
меня. А я ничуточки не стыдилась, что украла у него славу. Мне казалось, что
справедливость восторжествовала.
Но теперь воцарение справедливости откладывалось до того момента, когда
я избавлюсь от лишнего веса. Утерев слезы, я купила диетический бутерброд в
корейской закусочной и на метро отправилась домой.

Бруклин-Хайтс - очаровательный старомодный район, знаменитый своими