"Шарль Сорель. Правдивое комическое жизнеописание Франсиона " - читать интересную книгу автора

меня видела. На это я отвечал отрицательно и сказал ей напрямик, что меня
влекут туда ее бесподобные прелести, хотя и живу я весьма далеко от нее.
Лорета возразила, что, вероятно, не она, а другие, более веские причины
побуждают меня посещать их околоток, после чего окончательно ударилась в
притворное смирение. Я не потерпел такого самоуничижения и превознес ее выше
светил небесных. В завершение я сказал ей, как это обычно делается, что,
пораженный ее необычайными совершенствами, ничего так не жажду, как чести
называться ее рабом.
Тут Лорета показала мне, как искусна она в сей игре, ибо, заметив, что
имеет дело не с новичком, развернула всю свою ловкость и хитрость:
признаюсь, к стыду своему, что я чуть было не увидел того часу, когда меня
оболванили.
Но это только усилило мою любовь к ней, и тонкие ее уловки, коими она
меня улещала, словно подливали масла в огонь. Свадьба ее, вскоре после того
отпразднованная, не причинила мне никакой досады, ибо я догадывался, что мне
незачем огорчаться, если старец поспит с нею раньше меня, а также, что ему
не достанется ее девство, коего, как я предполагал, и след простыл. Словом,
надежда служила мне благотворным бальзамом, смягчавшим боль от всех моих
ран. Я почитал несомненным, что Лорета, молодая и прекрасная, будет рада
обрести друга, который вместо мужа исполнит работу, не подлежащую отмене и
являющуюся в браке наиважнейшей. Нужно быть по меньшей мере Атласом, чтоб не
изнемочь под столь тяжелым бременем, как обязанность утолить любовный пыл
женщины. Плечи Валентина не были, по моему разумению, достаточно сильны,
чтобы его вынести: кто-нибудь должен был ему помочь. А посему я воображал,
что моя преданность побудит Лорету выбрать меня для этого дела
предпочтительно перед всеми мужчинами на свете.
Пока баюкаю себя такой надеждой, случается одно обстоятельство, коего я
никак не ожидал, а именно Валентин уезжает навсегда из Парижа со всеми
своими домочадцами. Навожу справки о месте его пребывания: мне указывают
этот край и замок, принадлежащий хозяину Валентина и отстоящий отсюда не
более чем на четыре мили. Я выхожу из себя, впадаю в ярость и предаюсь
отчаянию из-за отъезда Лореты, без которой, как мне казалось, я не могу
дольше жить. Наконец решаюсь отказаться от милостей, коих я ожидал от
короля, и приехать сюда, дабы добиться таковых от Амура. Пять Дней тому
назад я прибыл в деревню, где живет Валентин; перерядившись паломником в
одном городке неподалеку отсюда, я оставил там своих челядинцев за
исключением того лакея, коего вы только что видели.
Я уверил всех, что возвращаюсь с богомолья от Пречистой Девы
Монферратской, но было это чистейшим обманом, ибо отправлялся я на богомолье
к нечистой деве Лоретской *. Женщины требовали у меня четок, и я снабжал их
весьма красивыми, каковыми не преминул запастись. По прибытии в замок застал
я там Валентина, встретившего меня очень учтиво и принявшего с вежливыми
изъявлениями благодарности четки, которые я ему преподнес. Затем я попросил
разрешения сделать такой же презент госпоже его супруге; он согласился без
всяких возражений, так что я передал ей оный в его присутствии. А поскольку
приближалось обеденное время, то пригласил меня Валентин у него откушать,
чему я не слишком противился, боясь, как бы он не прекратил своих
настойчивых просьб, ибо я ничего так не жаждал, как побыть подольше в его
доме. Он не преминул расспросить меня о моей родине и звании моих родителей,
о чем я наврал ему с три короба.