"Нина Соротокина. Трое из навигацкой школы (Роман в двух книгах "Гардемарины, вперед!")" - читать интересную книгу автора

лет назад в числе нескольких лекарей иностранцев, вызванных Петром для
службы в России. Искусству врачевания он выучился у отца, который, впрочем,
считался более цирюльником, чем лекарем. Продолжил свое образование Лесток
во французской армии и вынес из этого "университета" твердое убеждение, что
лучшего средства против любой болезни, чем кровопускание, найти невозможно.
В Петербурге он сполна использовал свой опыт - пускал кровь и при
насморке, и при подагре, и при вздутии живота - и делал это так искусно, что
вскоре стал называться не просто лекарем, а хирургом. Получить приставку
"лейб", то есть "состоящий при особе монарха", ему помогли деятельный и
веселый нрав, любовь к блеску и приключениям. Лесток настолько прижился при
русском дворе, что стал своим человеком в доме Петра.
При восшествии на престол царица Екатерина I вручила ему в руки жизнь
дочери, назначив Лестока лейб-хирургом Елизаветы Петровны.
Надо отдать Лестоку должное - он не оставил свою царственную пациентку
в трудное для нее время. В правление Анны Иоанновны двор цесаревны Елизаветы
влачил довольно жалкое существование, и Лесток не только пускал кровь, но
был отличным развлекателем, душой общества, отличным партнером за карточным
столом и доверенным лицом опальной дочери Петра.
Времяпрепровождение цесаревны весьма интересовало Анну Иоанновну,
Елизавета заводила опасные связи, французский посол Шетарди был ее
приятелем. Большую часть времени, вопреки желанию царицы, она проводила в
своем Смольном доме у гвардейских казарм. Подальше бы держаться Елизавете от
гвардейских казарм! Для старой гвардии "матушка Елизавета Петровна - живое
напоминание о славном прошлом. Гвардейцы ее боготворят. До Анны Иоанновны то
и дело долетали слухи - то цесаревна на венчании какого-то сержанта -
преображенца, то на крестинах. А заигрывание с гвардией известно чего стоит!
Лестоку в те времена открыто предложили наблюдать за цесаревной и
доносить о каждом ее шаге, и хотя лейб-хирург очень нуждался в деньгах, он
отказался. Природный инстинкт подсказал ему, что верность в его положении
будет оплачена более щедро, чем предательство. И не ошибся.
Как только Елизавета взошла на престол, она сделала своего лекаря
графом, тайным советником и главным директором медицинской канцелярии.
Новое назначение на время излечило Лестока от хронического недомогания
- безденежья. Лейб-хирург жил всегда широко, вел крупную карточную игру,
держал свору собак, любил хорошую кухню. Скромного лекарского оклада никак
не хватило бы на такую жизнь, если бы не постоянная денежная помощь
наихристианнейшего короля Людовика XV. Да, да... Лесток состоял на службе у
французского двора так давно, что сам позабыл, с чего все началось.
В те годы подобную службу не оскорбляли унизительным словом - шпион.
Чуть ли не все русские министры получали щедрые подарки от иностранных
дворов. А какая разница - единовременный крупный подарок или постоянный не
слишком щедрый пансион. Главное - полученные денежки помогали оной державе в
ее политике. И Лесток твердо помнил, что русские дела - его кровные и
французские - его кровные.
Франции что надо? Чтоб жила Россия тихо, как пятьдесят лет назад -
патриархальное, удельное государство, чтоб дружила с Парижем и
прислушивалась к советам мудрого старца - кардинала де Флери - фактического
правителя Франции.
Активно помогал Лестоку в его стараниях французский посол Шетарди.
Можно только диву даваться, сколько полезных Людовику XV дел устроил этот