"Нина Соротокина. Трое из навигацкой школы (Роман в двух книгах "Гардемарины, вперед!")" - читать интересную книгу автора

- Тогда слиянье тел, - быстро уточнил Никита.
- А если я не хочу!
- Что значит - не хочу? Любовь это как... жизнь. Я думал об этом.
Любовь это такая штука, которую можно как угодно обозвать, с любым
прилагательным соединить, любым наречием усилить. Скажи какое-нибудь слово.
- Дождь, - бросил Алеша безразлично.
- Освежает, как дождь, любовь!
- Дерево...
- Подобно корням его оплетает душу, подобно кроне его дает тень
измученной душе.
- Сапоги, - приободрился Алеша.
- Если жизнь - пустыня, то любовь - сапоги, которые уберегут тебя от
ожогов горячего песка.
- А если жизнь не пустыня, а просто... земля?
- Кому пустыня, кому оазис - это как повезет. Но как Ахиллес от матери
- земли Геи - черпает силу, так и возлюбленный...
- Тебя не собьешь, - перебил Алексей друга, ему уже надоела эта игра. -
Ладно - Котов. Любовь и Котов. Как их вместе соединить?
- Подл, как Котов, глуп, как Котов. - Вот, вот, подла и глупа - любовь!
Это когда тебя не любят, - согласился Никита. - Нет, когда любят. -
Алексей насупился. - Omnia vincit amor*,- пылко воскликнул Никита.
_______________________________
* Любовь побеждает все! (лат.).
Ради бога, не надо латыни. Давай лучше щей. Алеша жевал, смотрел на
Никиту - милый друг, он всегда готов помочь - и видел перед собой
безрадостную картину. Он, Алексей Корсак, стоит в пустыне без сапог, идет
дождь, но не освежает, душа его сморщилась, как кора дуба, и хочется выть:
"Пронеси, господи!"


-5-

Пятница не принесла изменений в судьбе Корсака - его не арестовывали,
не стращали розгами, не объявляли начальственной воли. Утром в классы, как
сквозняк, проник передаваемый шепотом слушок: "Заговор... в северной
столице... против государыни..."
Какое дело навигацкой школе, такой далекой от дел двора, до каких-то
тайных соглашений и действий в далеком Петербурге? Курсантам ли страшиться
заговора? Но ежатся сердца от предчувствия близких казней, пыток, ссылок, и
если не тебя злая судьба дернет за вихры, то ведь и ты не далек от беды -
кого-то знал, с кем-то говорил, о чем-то не так, как следовало, думал...
Мало ли голов полетело с плеч в светлое царствование Анны Иоанновны, и
хоть доподлинно известно, что ныне здравствующая государыня Елизавета перед
иконой дала обет смертную казнь упразднить, кто знает цену этим обетам и кто
рассудит, если обет будет нарушен?
Вскрыл гнойник заговора Арман де Лесток, лейб-хирург и доверенное лицо
государыни Елизаветы.
Прежде чем перейти к сути заговора, необходимо вернуться назад и
подробно рассмотреть весьма любопытную фигуру придворного интригана -
Иоганна-Германа-Армана де Лестока. Он появился в Петербурге около тридцати