"Нина Соротокина. Свидание с Петербургом (Роман в двух книгах "Гардемарины, вперед!", книга 2)" - читать интересную книгу автора

кожа у Петра была нежная, голубая и прозрачная, как у той принцессы из
романа... Какого романа? Нет, не вспомнить, не важно... У принцессы была
такая нежная кожа, что, когда она пила красное вино, на шее ее было видно,
как оно течет... Кровавые струй-ки, кровавый поток... Куда он несет ее?
Если оспа, то лучше умереть. Она очень изменилась за послед-ний год и
знает об этом. Мужчины провожают ее глазами и делают комплименты. Впрочем,
только иностранные мужчины, русские не осмеливаются. Если русские мужчины
оказывают ей знаки внимания, их немедленно переводят куда-нибудь подальше -
в Казань, Углич, а то и в крепость.
Екатерина заворочалась, пытаясь отлепить от простыни тело. Калмычка
склонилась к самым ее губам, прислушалась, потом стре-мительно выбежала из
комнаты.
- Мадам спрашивает, какое сегодня число?
- Что за вздор? - с раздражением ответила Чоглакова.- Уж не
собралась ли она умирать?
Рядом с Чоглаковой сидела камер-фрау Крузе. Немолодая, не-ряшливая,
любительница выпить, она была добрее молодой статс-дамы.
- Двадцатое апреля было с утра,- сжалилась Крузе.- А год она не
спрашивает? Видно, бредит...
- Бедная девочка, бедная Екатерина...-вздохнула Чоглакова. В словах
ее не было фальши. Чоглакова знала, что Екатерина ее ненавидит, на все
попытки наладить отношения отвечает высоко-мерным молчанием. Конечно,
Чоглакова срывалась, но потом объяс-няла себе: "У тебя такая должность, ты
перед государыней в ответе. Ведено оберегать великую княгиню от пустых
разговоров и нежела-тельных общении-вот и оберегай, неси свой крест, а
любить ее необязательно". Но иногда против воли в душе Чоглаковой
появля-лась жалость к юной супруге наследника. Без родителей, без друзей,
отец год назад умер в своем Цербсте. Екатерина узнала об этом из депеши,
опухла от слез, на люди показаться было нельзя. И еще на всех дулась, ото
всех требовала участия. Государыня разгневалась:
"Ведите себя сдержанно, дочь моя, и не пытайтесь выставлять напо-каз
свое горе! Мы не можем объявить траур. Герцог Ангальт-Цербстский не был
королем".
- Вот именно,- сказала себе Чоглакова, принимаясь за вышива-ние, и
немедленно уколола палец.-Вот именно,-повторила она, слизывая кровь,-если
пошла в жены к будущему императору, так веди себя, как подобает царственным
особам. Никто тебя силой в Россию не тянул!
Екатерина лежала с открытыми глазами, ожидая девочку, и когда та
сообщила ей дату, повторив слово в слово фразу Крузе, она слабо улыбнулась,
вернее поморщилась, не в силах разлепить опух-шие губы.
- Что, мадам? - прошептала калмычка.
- Ничего...
Значит, завтра с утра ей исполнится девятнадцать. Интересно, вспомнит
ли кто-нибудь о дате ее рождения? В начале апреля царст-венная тетушка
Елизавета помнила. Для Екатерины был заказан брильянтовый убор - ожерелье и
диадема. Сейчас, когда она лежит в жару с подозрением на оспу, о дне
рождения можно не вспоми-нать. Оспа так заразительна!..
Интересно, подарят ли ей после выздоровления убор или тоже забудут?
Хорошо, что Елизавета надумала подарить убор, а не день-ги... Деньги
непременно пошли бы в счет долга, оставленного матуш-кой. Отчего у других