"Александра Созонова. Сказ о пути " - читать интересную книгу автораизумрудом - это означает, что они выбраны. Весь день и всю ночь избранных
осыпают почестями, а с первыми лучами солнца они входят в ворота замка, чтобы никогда из них не выйти. - Красиво говоришь! Но что-то зябко мне становится от твоих речей. Чтить как бога какого-то демона-людоеда - и устраивать шоу из таинства смерти... Дийк ожидал вспышки гнева в ответ на свое замечание, но его собеседник лишь покачал головой и произнес торжественно и печально: - Ты не понимаешь. Ты глуп, чужестранец, либо очень долго прожил в своей глуши и перестал быть человеком. Вот у меня дочка была. Она для меня умерла, когда связалась с тем ублюдком с соседней улицы. Он ее бросил, брюхатую, ребенка она выкинула, а потом приползла ко мне, назад под отцовское крыло просилась, а сама грязная, сивухой за версту несет. Прогнал, конечно. Даже к улице своей запретил приближаться... А потом она снова живой стала - когда на прошлом празднике у нее на пальце кольцо засветилось. За ночь, словно цветок, расцвела! Мы с ней встретились, обнялись, хорошо попрощались, слезами друг друга омыли. Знаешь, она такой светлой стала, какой и в детстве ее не помнил... А ты говоришь, демон-людоед! Дийк не стал спорить. Он отставил пустую миску и поднялся из-за стола. Но не выдержала молчавшая до сих пор Наки: - А что, разве кроме смерти твою дочь уже ничто не могло исправить? Разве все способы ты перепробовал, любящий отец?.. Хозяин нахмурился. Девочку он ответом не удостоил, лишь с тяжелой усмешкой заметил промиру: - Сестра твоя бойка не по годам. Такие плохо кончают. Дийк вывел упиравшуюся "сестренку" за дверь. Затем вернулся. - Я, пожалуй, сниму у тебя комнату до завтра. Сестренка устала - оттого и дерзит. Пусть отдохнет, выспится. А я прогуляюсь. Ночь такая дивная! - Иди. Может, кого из избранных встретишь на пути - будет это добрым знаком тебе! Я вот тоже рвусь погулять, попраздновать - да помощника никак не дождусь, чтоб сменил меня - видно шибко ему там весело, дуралею... Стоило больших трудов уговорить Наки лечь спать. Она требовала покинуть "этот жуткий, этот омерзительный мирок" тотчас же. - Во-первых, не в моих правилах уходить из мира в мир на ночь глядя. И ты это отлично знаешь. Во-вторых, ничего страшного с тобой за ночь не случится. Смерть здесь принимают исключительно добровольно, как ты могла понять. Да и Гоа будет рядом. Наконец, в-третьих - терпеть не могу, когда мне диктуют, куда и когда мне идти и что делать. Надувшись, Наки молча проследовала в отведенную им комнату и демонстративно улеглась прямо на пол, на старенький коврик, притянув к себе Гоа и проигнорировав пожелание доброй ночи. Рыш тут же засвистел, растерянно и укоризненно, переводя жалобный взор с хозяина на девочку и обратно. - Спать, Гоа, - коротко велел ему промир и вышел. Ночь и впрямь выдалась прекрасная: теплая, но не душная, расцвеченная - помимо огоньков и фонарей - огромной луной и россыпью веснушек-звезд. Дийк любил такие ночи в таких старинных ухоженных городках. Он долго гулял, стараясь не приближаться к центру - на окраинных улочках было тише, да и |
|
|