"Мюриэл Спарк. Передел" - читать интересную книгу автора

меня вдохновило. Если вы помните Деяния апостолов, думаю, я смогу найти это
место...
Она принялась лихорадочно листать страницы, а ритмичные аплодисменты
становились громче. Вскоре хлопали почти все. Паулина окончательно
запуталась, но тут отец Катберт харизматично поднялся и подсказал:
- Глава девятнадцать.
- Деяния апостолов, глава девятнадцать, - торопливо произнесла
Паулина, перелистывая страницы. Побежденного Хьюберта, вынужденного держать
руку у нее на плече, опалила жгучая ненависть.
- Читайте, - приказал он, и иезуиты обменялись радостными взглядами.
- Он на удивление веротерпим, правда? - шепнул отец Катберт.
Аплодисменты начали стихать, и часть собрания принялась раскачиваться.
Паулина приободрилась и стала читать, водя пальцем по строкам:
- "Ибо некто серебряник, именем Димитрий, делавший серебряные храмы
Артемиды и доставляющий художникам немалую прибыль, собрав их и других
подобных ремесленников, сказал: друзья! вы знаете, что от этого ремесла
зависит благосостояние наше"...
- Piano, piano! - взмолился Массимо. - Мисс, читайте медленнее, я за
вами не успеваю.
Паулина принялась менять ритм, сбиваться и поправляться. Это
продолжалось, пока она не навострилась читать ровно в два раза медленнее.
- Смелее! - рявкнул Хьюберт. - Читайте до конца!
- ..."Между тем вы видите и слышите, что не только в Ефесе, но почти
во всей Асии этот Павел своими убеждениями совратил немалое число людей,
говоря, что делаемые руками человеческими не суть боги. А это нам угрожает
тем, что не только ремесло наше придет в презрение, но и храм великой
богини Артемиды ничего не будет значить, и ниспровергнется величие той,
которую почитает вся Асия и вселенная. Выслушав это, они наполнились ярости
и стали кричать, говоря: велика Артемида Ефесская!"
- Хватит, хватит, - сказал Хьюберт, забирая микрофон.
Массимо окончательно запутался, впрочем, как и большинство
присутствовавших. Он пропустил все, что не успел перевести, и закончил:
- Basta, basta! Evviva la Artemis d'Efeso!
Хьюберт обернулся к Паулине, которая перестала понимать, что он
задумал, и ритуально расцеловал ее в обе щеки. Затем он жестом показал, что
она может идти, и под громогласные аплодисменты Паулина спустилась в
публику, которая уже взгромоздилась на скамейки.
- И я говорю вам, - проникновенно произнес Хьюберт, - что Артемида
Эфесская пришла в Неми и здесь стала нашей покровительницей! Велика Диана
Немийская!
- Диана Немийская! - крикнул кто-то из толпы, что вдохновило Вальтера
ударить по струнам гитары. Вскоре все запели: "Диана Немийская! Диана
Немийская!" Скамейки опустели, собравшиеся в исступлении кричали,
танцевали, хлопали в ладоши. Хьюберт наблюдал за хаосом с мрачным
удовлетворением, довольный тем, что никто, похоже, не понял истинного
смысла цитаты. Он улыбался. Наконец Мэлиндейн опустился на трон, все еще
улыбаясь. Паулина танцевала и пела вместе со всеми, в экстазе думая, что
снова в милости у Хьюберта, и даже не поняв, что он обратил ее
предательство себе на пользу.
- Я прошу слова!