"Мюриэл Спарк. Передел" - читать интересную книгу автора

- Я хочу говорить!
Хьюберт вздрогнул и повернулся на звук. Облаченный в тогу адвокат тоже
удивился, но взял себя в руки. Он решил, что все спланировано заранее,
потому что голос принадлежал Паулине, и послушно продолжил переводить:
"...addresso vengo testimoniare..."
- Что это за помеха? - спросил Хьюберт. Все обернулись к Паулине.
- Cos'e questo disturbo? - перевел в микрофон Массимо, лихорадочно
всматриваясь в Хьюберта в ожидании знака, что ему делать. Не дождавшись, он
посмотрел на Паулину, впервые увидел ее нелепый костюм и уверился, что все
спланировано как диалог, театральное действо, чтобы оживить церемонию:
Хьюберт часто говорил, что для успеха Братства это необходимо.
- Мисс Фин, - прорычал Хьюберт, - вы понимаете, что находитесь в
церкви?
Массимо продолжал переводить.
Паулина взобралась к алтарю и выхватила у Хьюберта микрофон.
- Я имею право цитировать Писание и хочу зачитать отрывок из Нового
Завета.
Отец Катберт заерзал на лавочке, а его вечный спутник Джерард
понимающе улыбнулся. Остальные начали перешептываться, но смолкли, когда
прогремел голос Паулины:
- Первое послание к Тимофею, глава первая, стихи четвертый и пятый:
"Отходя в Македонию, я просил тебя пребыть в Ефесе и увещевать некоторых,
чтобы они не учили иному и не занимались баснями и родословиями
бесконечными, которые производят больше споры, нежели Божие назидание в
вере".
Пока Паулина настраивала микрофон, собравшиеся молчали, понимая, что
следующее мудрое изречение не заставит себя ждать. Только Катберт Плейс с
горящими глазами повернулся что-то шепнуть Джерарду. Хьюберт, решив
подавить бунт на корабле, попытался отнять микрофон. Но Паулина держала его
крепко. В ужасе при мысли о том, что она может наговорить, Хьюберт взмахнул
рукой, будто решил помочь поправить микрофон. Затем он положил ладонь
Паулине на плечо, чтобы все выглядело частью службы. Паулина с недоверием
покосилась на Мэлиндейна.
Тем временем Массимо до сих пор подбирал слова. Цитата Паулины была
для него слишком сложной.
- Продолжайте, - великодушно разрешил Хьюберт.
Среди прочих на собрании присутствовали двое молодых людей, которых
приманила сплетня, будто придет Мэгги, с которой они были шапочно знакомы.
Один когда-то работал у нее шофером, а второй был художником, которого
рекомендовал Коко де Рено. (Художник написал дурные портреты Мэгги и Мэри
за очень большие деньги.) Они сидели в первом ряду. Перед тем как приехать
в Неми, им сделали бесплатно пробный укол нового наркотика. Благодаря тому,
что творилось на сцене, оба молодых человека решили, что наркотик лучший из
тех, что они пробовали, и, глядя, как Массимо трясется над микрофоном,
принялись ритмично аплодировать.
Паулина опомнилась от неожиданной вседозволенности и собралась с
силами, чтобы продолжать. Как только Хьюберт водрузил руку на ее плечо,
ярость в голосе сменилась робостью:
- Я просто хотела сказать, что эти слова апостола Павла относятся к
Артемиде, Диане Эфесской. Там, в Эфесе, существовал культ Дианы, именно это