"Вирджиния Спайс. Роковые цветы " - читать интересную книгу автора

лоб. - Вы только взгляните на эти выпученные водянистые глаза и бледную кожу
в пятнышках! Мне кажется, она всегда холодная. Фи!
Снова послышался чистый женский смех и восклицания: "Фи! Фи! Какая
гадость!"
- О, женщины! - воскликнул Цивика, оправляя красивые складки
белоснежной тоги. - Вы несправедливы. Сей ученый муж обладает умом, который
по достоинству оценил император, ибо он лично пригласил его ко двору. Что же
до внешности аллигатора... ну, что же поделаешь... Боги что-то даруют, а
что-то отнимают. Оставим это!.. Я заявляю, что нет прекраснее и
соблазнительней римских женщин! Хотел бы я взглянуть на то, как ученый муж
станет гореть и корчиться от любви к одной из красавиц, присутствующих
здесь. Право же, это будет забавно!
Одна из девушек вскочила с кресла и, шутя, стукнула консуляра по плечу
сложенным веером из страусиных перьев.
- Ты скуп, Цивика, - закричала она, весело смеясь. - Юность дарит нам
богатые яства, что насыщают и радуют глаз. Ты же собираешься потчевать нас
старым сухарем.
- Конечно! - отвечал консуляр, засмотревшись на прелестное создание,
чья тонкая шея и высокая прическа были увиты жемчугом, а лицо с мелкими, не
лишенными привлекательности чертами, обрамляли колечки и спиральки мягких
волос. - Свежий паштет из ветчины, фазана и теста несравненно приятнее. Но
так ведь он сам тает во рту. А мне интересно, справятся ли ваши острые зубки
со старым сухарем?
- О, Цивика, ты неподражаем. Но чего стоит любовная игра, после которой
чувствуешь себя так, словно тебя напоили грязью?
- Вот! - консуляр всплеснул руками. - Вот! Вот! В этом вы все, женщины.
Вам подавай гармонию. Мало того, что муж учен, так он должен быть еще и
прекрасен, как Адонис!
К этому разговору прислушивалась матрона в белой столе с прямыми
складками, расшитой замысловатыми узорами, и высоких белых сандалиях с
узкими загнутыми мысками. Она была среднего роста, но излишняя полнота
визуально делала ее ниже. Лицо, сильно набеленное и нарумяненное, еще
хранило следы когда-то дивной красоты, а взгляд тщательно обведенных
антимонием глаз умел становиться влажным и притягательным. Это была жена
сенатора Цереала, Гельведия, доверенная подруга царицы, такая же распутная и
слабая, как и сама Августа.
Войдя в круглый зал, Гельведия недовольно скривилась, увидев такое
множество придворных. На какое-то время разговоры увлекли ее, но потом она
отошла к большому окну, начинавшемуся очень низко от пола, и некоторое время
в задумчивости глядела на Рим. Вскоре и это ей наскучило. Гельведия обвела
глазами роскошное убранство зала, его колонны с золотыми капителями в сиянии
солнца, льющегося из отверстия в потолке, статуи, выполненные лучшими
македонскими мастерами, тяжелые бронзовые и золотые люстры, спускающиеся со
свода с потемневшими фресками. От множества цветов распространялся густой
удушающий аромат, вызвавший у Гельведии приступ головной боли. Ничто в это
утро не радовало достойную матрону: свет был слишком ярок, изумрудная зелень
садов - отвратительна.
Гельведия заскользила к скрывавшимся за тонкими занавесями портикам,
залитым теплым солнцем и с ласточками, носящимися меж колонн с криком и
трепетом крыльев. У одного из выходов стоял преторианец в шлеме и с