"Герберт Спенсер. Опыты научные, политические и философские. Том 3" - читать интересную книгу автора

деревенского школьника, который подносит раскрытую руку к лицу и описывает
ею потом полукруг, если мы вспомним, что подобный поклон, употребленный как
форма глубокого почитания в селах и местечках, есть, вероятно, остаток
феодальных времен, - мы найдем причину предположить, что обыкновенный привет
приятелю, замеченному на противоположной стороне улицы, изображает то, что
первоначально было выражением обожания. Таким же путем произошли и все формы
почтения, выражаемые склонением всего тела. Простереться на земле значило
первоначально выразить покорность Слова Писания: "Вся положил еси под нозе
его" и другие, столь внушительные по своему антропоморфизму: "Сказал Господь
Господу Моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног
Твоих", - подразумевают обычай, ясно выраженный ассирийскими скульптурными
изображениями, обычай древних бого-государей Востока попирать ногами
побежденных. И если мы обратим внимание на то, что доселе еще существуют
дикие, изъявляющие покорность тем, что подставляют шею свою под ногу того,
кому покоряются, то нам станет ясно, что всякое падение ниц, особенно
сопровождаемое целованием ног, выражало готовность быть попранным,
составляло попытку смягчить гнев, говоря знаками: "Топчи меня, если хочешь".
Помня далее, что целование ноги Папы или статуи какого-нибудь святого доныне
считается в Европе знаком глубочайшего почитания; что падание перед
феодальными владельцами было общеупотребительно и что исчезновение этого
обычая должно было произойти не вдруг, но путем постепенного изменения
формы, - мы имеем повод отнести всякое почтительное склонение к этому
глубочайшему из самоунижений тем более что переход тут можно проследить
довольно подробно Поклон русского крестьянина, который нагибает голову до
земли, и селям индуса суть сокращенные падения ниц, склонение головы есть
короткий селям; кивание есть легкое склонение головы. Если б кто-нибудь
затруднился вывести это заключение, то следует обратить внимание на то, что
самые низкие поклоны употребляются обыкновенно там, где покорность имеет
самый унизительный характер; что и у нас более низкий поклон означает
большую степень почтения и, наконец, что склонение и теперь еще
употребляется как знак благоговения в наших церквях: католиками - перед
алтарями, протестантами - при произнесении имени Христа. Вспомнив все это,
всякий найдет достаточно доказательств для того, чтобы увериться, что и
поклон наш первоначально тоже был одним из проявлений обожания.
То же самое можно сказать и о curtsy или, как иначе пишут, courtesy
(приседание, поклон с отставлением одной ноги назад). Происхождение этого
слова от courtoisie (придворное обращение) сразу показывает, что
первоначально оно было знаком почтения перед монархом. И если мы вспомним,
что коленопреклонение было обыкновенным поклоном подданных своим правителям;
что на старинных рукописях и обоях слуги изображаются подающими кушанья на
стол своих господ в этой позе; что эту же позу принимают и перед нашей
королевой лица, представляющиеся ей, - мы будем вправе заключить, что
приседание, как на то указывает и самый процесс его, есть сокращенный акт
коленопреклонения Как слово сократилось из courtoisie в curtsy, так
сократилось и самое движение: вместо того чтобы ставить колени на землю, мы
только сгибаем их. Далее, сравнивая реверанс какой-нибудь дамы с неуклюжим
приседанием деревенской девушки, которое, будучи продолжено, заставило бы ее
опуститься наконец на оба колена, мы видим в последнем остаток большего
почитания, требовавшегося от рабов. И когда от этого простого
коленопреклонения на Западе мы перейдем на Восток и обратим внимание на