"Александр Спешилов. Бурлаки" - читать интересную книгу автора

- Дяденька? Да какой я тебе дяденька, я бакенщик Петр Казаковцев. Самый
последний человек... Контору, говоришь, надо, племянничек? Ты чей?
Я рассказал о себе.
- Говоришь, Николая Ховрина наследник? Большеголового? Знаю. Мы с ним
вместе в Сибири на "Ретвизане" бурлачили. Дружки были. Знаю Николая Ховрина.
Что он теперя поделывает?.. Айда поговорим. - И мелкими шажками Казаковцев
засеменил по берегу Камы, а я за ним...
Будка Казаковцева стояла недалеко от затона, на берегу, поросшем
черемухой. От нее к приплеску спускалась аккуратная лесенка. На воде две
лодки. Одна, с белыми набоями, - казенная, другая - своя. Рядом с будкой
полосатый шест-мачта, знак поста бакенщика.
На полянке стоял самодельный стол на четырех кольях. Да еще две колоды
вместо стульев. Поодаль большое пепелище костра.
Мы вошли в будку. Четыре шага вдоль да три поперек - вот и все жилье.
Стены оклеены светлыми обоями. На полу - ни соринки. Чугунная печь,
прослужившая, верно, не один десяток лет, выглядела совсем новой. У стены
топчан - это и сиденье, и кровать для старика. Над топчаном маленький шкаф.
На самом видном месте, в красном углу, висит белоснежный спасательный круг.
Я снял шапку, но в избушке икон не было. Бакенщик, заметив мое
удивление, сказал:
- Иконы? Есть они. В ларе лежат. Вешаю, когда начальство приезжает.
Уедет начальство - опять в ларь прячу. Есть иконы. Они казенные, в
инвентарной ведомости записаны. А мне они ни к чему. Есть, есть иконы...
Петр Николаевич угостил меня чаем и рассказал о своем незабываемом
горе:
- Сын был у меня, Андрюшка. Утонул он на реке на Печоре. Андрюшка,
сынок был. Вели мы караван в низа. Погодка стояла дождливая. Побежал парень
по рулю на другую баржу... Все ходили - ничего, а Андрюшка побежал и
свалился. Пока пароход останавливали, так уже версты три отмахали... Искали
его - не нашли... Я водоливом служил. С той-то поры много было горя
пережито, много вина выпито. Не пью теперича, а горе осталось... Ты вот
походишь на моего Андрюшку. Такой же он был молодец... Нету его больше у
меня. Утонул Андрюшенька на реке на Печоре, милый сын... Ты у меня и ночуй.
Будем вместе жить. Старый да малый...
До слез разжалобил меня старик. Я сразу полюбил его, как родного. И
странно - его горький рассказ был для меня первой лаской на чужой стороне.
Утром хозяин объяснил мне, как найти контору затона, и я живо нашел ее.
Не в пример бурлацким казармам, контора стояла в лесочке на высоком месте,
да еще на сваях, хотя видно было, что ее никогда не топило.
Поднявшись по крыльцу, я осторожно и боязливо открыл дверь. Меня
встретил окрик:
- Чего надо?!
За столом сидел огромный дядя в одной нижней рубахе. Из-под носа
свисали рыжие усы, на голове большая лысина.
- Чего уставился?
- Я к вашей милости, насчет службы.
- Паспорт есть? - Я подал паспорт. - Так. Александр, значит, фамилия
Ховрин. Сын солдата. От роду четырнадцать лет... Писать умеешь?
- Грамотный.
Начальник сунул мой паспорт в ящик стола и крикнул в соседнюю комнату: