"Александр Спешилов. Бурлаки" - читать интересную книгу автора

- Наше вам почтение. Сорок одно с кисточкой, полтора рубля сдачи.
Господину волостному старшине!
- Хе-хе-хе! Здесь я не волостной, а старшина карчеподъемницы, -
усмехнулся Сорокин.
Заплатный заметил:
- Похож на волостного. Тоже рыжий и с брюхом.
Сорокин побагровел и бросил злобно:
- Чего, чего? Я тебе на плесе, смотри, последние кишки из твоего худого
брюха повытрясу. Паспорт-то у меня. Вот где твой паспорт. Что хочу, то и
ворочу. Я начальник!
- Видно, что начальник, - с улыбкой пробурчал Заплатный. - Только голос
у тебя, как у комара...
- Молчать! Я ведь и кусать умею.

5

В старые годы, еще когда только начиналось паровое судоходство, по Каме
ходил пароход под названием "Близнецы". Это были два отдельных деревянных
судна, скрепленные брусьями. На одном стоял паровой котел, на другом -
машина, а между ними, в так называемом шалмане, - гребное колесо.
Наша карчеподъемница походила на этих "Близнецов". Тоже два судна, два
баркасика, сажен по десять в длину, связанные поперек толстыми бревнами. Над
шалманом перекинут сосновый вращающийся вал для подъема карчей. Над валом
ферма - два столба с перекладиной. На перекладине разные тали - "вистоны",
цепи, крючья. На одном из "близнецов" - каюта старшины, на другом -
кладовая.
Матросы жили на особом судне - брандвахте. Одну ее половину занимала
кухня - камбуз, другую - кубрик. Во всю длину кубрика двухэтажные нары;
Только в конце помещения стояла отдельная койка для старшего матроса.
Половицы в кубрике прогибались. Из копаней через широкие щели брызгала вода.
Пришлось немедля взяться за откачку. До вечера мы проработали у насоса,
выплевывавшего за борт мутную, вонючую воду.
После скупого ужина назначили суточную вахту. Начать вахту пришлось
мне.
Старший матрос объяснил мои обязанности. Вахтенный должен колоть дрова,
топить печи на кухне и в каюте старшины, мыть полы, швабрить палубу, на ночь
поднимать на мачту фонарь, караулить лодки, снасти. Спать вахтенному не
полагалось.
Команда устроилась на покой, а я вышел на палубу. Наступила теплая
летняя ночь. Тихо. Только где-то в кустах журчит вода. На лугах
перекликаются коростели. Через палубу бесшумно проносятся летучие мыши. На
высокой мачте тускло маячит фонарь. От всего этого меня стало неудержимо
клонить ко сну.
Я уже задремал было на бухте каната, как на брандвахте скрипнула дверь.
Ко мне подошел старший матрос с большим обломком кирпича в руке.
- Вахтишь?
- Сам видишь, - ответил я. - А тебе чего надо?
- Ничего не надо. Проверить пришел. Якорь на корме видишь?
- Вижу.
- Грязный весь, ржавленый. Его, знаешь ли, надо хорошенько вычистить.