"Александр Спешилов. Бурлаки" - читать интересную книгу автора

Сорокин перестал качать. Рукавом рубахи вытер мокрое лицо и сказал:
- Молодцы, матросики! Ну и молодцы! Ей-богу, ставлю на артель ведро
вина. Вахромейко! Неси ключи от кладовки.
И снова с ожесточением закипела работа на борту карчеподъемницы. Только
Заплатный стоял в сторонке и посмеивался над матросами:
- Дурачье! Готовы на брюхе ползать перед старшиной за черепушку водки.
Эх вы! Каторжные.
- Ты, Андрей, опять не прав, - попытался было уговорить Заплатного
Кондряков. - Все равно, с водкой или без водки, а воду откачать надо,
карчеподъемницу исправить надо.
- А мне какое дело? Пусть она идет на дно ко всем чертям.
- А что делать будешь? Работать где будешь? Да и не только, знаешь ли,
о себе мы должны беспокоиться, но и о товарищах. Подумай, куда пойдут те же
чуваши. На голодную смерть?
- За вино продались этому сукину сыну...
- Слушай, Андрей! Я, знаешь ли, человек непьющий, мне эта водка совсем
не нужна, а откачивать воду не отказываюсь. - Кондряков сменил уставшего
матроса. Андрей Заплатный со словами "непонятный ты стал, Кондряков..." ушел
в кубрик и завалился спать.
Так, выкачивая воду, исправляя поврежденное днище, мы доползли,
наконец, до моего родного плеса. Река здесь делает дугу в несколько верст.
Вдали уже виден увал с бурлацкими поселками.
У меня терпения не хватило. Я суетился на палубе и приставал к
старшине, чтобы высадил меня на берег. Я хотел пешком добежать до села
Строганова. Образумил меня Кондряков.
- Как пройдешь? - сказал он мне. - Видишь, все луга затоплены. Сиди и
не ерепенься. Скоро все равно будем на месте.
За три версты до села раздался долгожданный свисток нашего парохода,
вызывая из деревень родных, матерей, жен матросов на "поплав" - так бурлаки
зовут свидание.
Я стащил из каюты старшины бинокль и с крыши брандвахты первым увидел
на берегу кучку знакомых людей.
Пароход сбавил ход. На воду спустили лодку. Я сел в весла и изо всех
сил стал грести к берегу...
Вот лодка ткнулась носом в песок. Я выскочил через борт и подбежал к
матери, поздоровался с братьями и сестренками, с Панькой Рогожниковым.
- Санушко! - говорила мать, смахивая со щеки набежавшую слезинку. -
Какой ты большой вырос. Голос у тебя хрипучий какой стал, милый сын.
Я отдал матери пять рублей - задаток, полученный от Сорокина.
- Тебе, поди, самому надо?
- А для чего? В верхах деньги-то девать некуда.
Мне родные передали шаньги, сухари, чулки и чистую рубаху.
Михаила Егоровича встретил отец, древний старик. Ничего старик не
говорил, сидел на камне и, не отрываясь, глядел на сына.
Я вспомнил про бабушку Якимовну и спросил, как живет она, почему не
пришла на берег: уж не хворает ли?
- Умерла наша бабушка. Царство небесное. Отмаялась...
Пароход свистками настойчиво вызывал нас обратно на суда. Свидание с
родными пришло к концу.
Мы простились.