"Александр Спешилов. Бурлаки" - читать интересную книгу автора

После второго тычка наступала тишина.
- Совсем хорошо... У нас в стары годы был один такой шерстобит. Ходил
по деревням и кричал: "Нет ли, тетки, шерстку бить..."
Так начинался рассказ. И мы не спали до полуночи, слушая Вятского,
забывая усталость и не думая о завтрашнем дне.
В сентябре, когда уже полетели белые мухи, на брандвахту приехал
Василий Федорович Сорокин.
- Доброго здоровья, честные господа... Да тут все знакомые, почти
сродственники... Как наворачиваешь, Вьюгов? И Ховрин здесь. Вырос, большой
вырос. А приятеля твоего, старшину косорылого, тово... заарестовали. Потому
что пленных нехристей оберегал. Они у наших детей кровушку проливают, а
он... Всех их надо бить, топить, ядрена-зелена...
Сорокин расправил рыжую бороду на обе стороны и спросил Вьюгова:
- Как бы мне начальника увидеть? Господина Попова Василия Сергеевича?
- У себя в каюте сидит, - ответил водолив. - Только тебя и дожидается.
Сорокин сделал вид, что не понял насмешки.
- Что ты говоришь? А я думал, его благородие позабыл уж Василия
Сорокина. Помнишь, Ховрин, он к нам на карчеподъемницу с последней комиссией
приезжал. Угостил я еще его. Дожидается, говоришь? Спаси его Христос.
Сорокин в сопровождении водолива направился в каюту старшего техника.
По пути вытряхнул на кухне из мешка пару гусей.
- На гостинцы его благородию к празднику покрова пресвятой
богородицы, - объяснил он поварихе.
На другой день на брандвахту приехал с ящиком и котомками кудрявый
парень в городском пиджаке, в брюках навыпуск и расположился у нас в каюте.
Верхняя губа у него, как-то странно вывороченная, казалась двойной.
Глазки маленькие, острые, как у ужа. Вошел Вьюгов и познакомил нас с
новоприбывшим:
- Новый матрос это будет - Сорокин. Маленько вам потесниться
придется... Тебя, Васька, начальник зовет.
Василий ушел к начальнику. Наследник Василия Федоровича Сорокина ради
встречи поставил нам бутылку вина, выложил колбасу на закусочку и каравай
белого хлеба.
- Папаша у нас, они строгие, - говорил о себе новый матрос. - Вызывают
они меня из города. Я на "Сахалине" в благородном заведении служил половым.
Война, дескать, приезжай, Аркаша. Года идут, и тебя, дескать, могут к
воинскому начальнику призвать на предмет выполнения воинского долга... Мы,
сами знаете, воевать непривычные. Прямой разор хозяйству. А от казны, слышь,
нынче на войну не берут. Приказ такой вышел...
"Вот, - подумал я, - как воюют сорокинские наследники за веру, царя и
отечество".
Василий Вятский возвратился от начальника и стал собирать свое
имущество.
- Ты куда, Василий? - спросил я.
- Не знаю. Уволили.
- Как уволили? За что?..
В течение недели выгнали с брандвахты чувашей. На смену им напринимали
разных богатых мужичков. Сменили чертежника Колокольникова, смирного, тихого
человека. Дошла очередь и до меня. Пьяный Вьюгов сунул мне паспорт, трешницу
денег и заявил: