"Александр Спешилов. Бурлаки" - читать интересную книгу автора

По проторенной дорожке, по которой вели меня этапным порядком, я в три
дня дошел до берега Камы, как раз против Королевского затона.
По реке плыла сплошная шуга. Перебраться на ту сторону было пока
невозможно. Я, чтобы не тратить зря время, нанялся к одному богатому мужичку
пилить дрова по полтиннику за сажень, на хозяйских харчах.
И каждое утро выходил на берег, прикидывал, когда же, наконец,
замерзнет Кама...
Подул холодный северный ветер и в одни сутки сковал широкую реку. Не
дожидаясь первого санного пути по льду, я простился со своими хозяевами и
спустился под берег.
Молодой лед трещал под ногами. Ярко блестела разными огоньками пушистая
куржевина. На пути прыгали нахохлившиеся и вялые от холода воробьи. Свежий
морозец приятно пощипывал лицо. На той стороне уже раздавался скрип полозьев
и слышно было, как лаяли собаки в деревне Королевой.
Перейдя реку около будки бакенщика, я чуть не бегом пустился по берегу
к затону.
Вот и мастерские.
Первым я увидел старика, сидящего под навесом. Это был Лука Ильич. Он
строгал стамеской какие-то дощечки и увидел меня только тогда, когда я
подошел к нему вплотную и поздоровался.
- Ты, Сашка? Право, Сашка! Какими судьбами? Откуда?
- С увала. Дома год почти прожил. Отец ничего не пишет, денег не
посылает. Пришел работы искать. Может, что-нибудь найду?
- Как не найти работы, у кого руки молодые, то же самое - глаза. У меня
глаза совсем отказываются. Вспомнишь, бывало, кто был лучший мастер по
затонам? Лука Ильич. Кто серебряные часы получил за выслугу лет? Лука Ильич.
А теперь я кто? Сторож... И то еще хорошо, и то спасибо.
- Ты бы не служил больше. Поезжай домой.
- Был на родине. Никого у меня не осталось. Вымер весь наш род. Вот
обратно приехал. Здесь все-таки привычно.
- Я тоже по привычке пришел в затон, - перебил я Луку Ильича.
- То-то и оно. А сам что говоришь?.. Да чего это мы на улице
разговариваем? Пойдем в сторожку. Чайку горяченького с устатку дернем
стакашка по два - по три.
Под сторожку был отгорожен угол в слесарной мастерской.
Лука Ильич поставил на печурку чайник, сел на табуретку и принялся
потирать ногу.
- Болит, каналья, - пожаловался он. - К перемене погоды, должно быть.
Я спросил:
- Не слыхал, где сейчас наши матросы, Лука Ильич?
- Кто их знает. Кондряков на войне будто, а про остальных не слышно. А
Заплатный здесь наворачивает. В горе, где алебастр ломают. Кузница у них, а
Андрей за кузнеца.
- Андрей Иванович здесь? - обрадовался я. - Он ведь под арестом был?
- Протрубил, кажется, годик друг Заплатный. А нынче здесь. В казну-то
его не принимают, так он пошел кузнечить к богатому хозяину.
Короткий зимний день скоро подошел к концу. Помутнело окно сторожки. Я
решил сходить к Заплатному. Лука Ильич проводил меня на улицу и показал
дорогу:
- Вон у горы. Черная, как баня, самая кузница и есть. Я-то не вижу, а