"Микки Спиллейн. Ночь одиночества" - читать интересную книгу автора

себя с ними, и они у нас под контролем, не волнуйся. Это здесь происходит
каждый вечер, и я уже проучил нескольких дубинкой.
Я рассмеялся и повернулся к толпе. Один из парней в армейской куртке
все еще ругался, с трудом дыша, другой стоял рядом, придерживая его. Я
немного подвинулся таким образом, чтобы лучше разглядеть то, что заметил с
самого начала.
У них под куртками было оружие. Пистолеты висели в петле под рукой.
Зеленые карточки, разглагольствующие подонки, толпа послушных, как
овцы, людей, а теперь еще и оружие. Все это складывалось вместе, словно
карты, выбрасываемые из колоды шулерской рукой. Игра становилась
серьезной. Но зачем здесь оружие? Кто, черт возьми, в этой ободранной
толпе стоит того, чтобы его нужно было убрать на людном месте, где тебя
могут в любую минуту схватить за ношение оружия?
Я выбрался из толпы и прошел к скамейке. На другом ее конце сидел
парень с закрытым газетой лицом и посапывал. Прошло минут пятнадцать, и
сильный дождь разогнал почти всю толпу, кроме нескольких человек с
плакатами против ядерного оружия. Неожиданно небо прояснилось. Парень на
другом конце скамейки вдруг вскочил, сорвав газету со своего лица. Затем
он несколько раз по-звериному втянул носом воздух, глубоко глотнул и,
увидев меня, сорвался с места и поспешил прочь.
Я вынужден был еще посидеть на скамье минут пять, прежде чем встать,
так как двое парней в армейских куртках дали этому парню возможность
пройти метров тридцать, затем повернулись и последовали за ним.
Телохранители. Для этого у них и было оружие.
Может, из-за дождя, может, из-за слов судьи, обрушившихся на меня,
может, просто таковым я был, но вдруг у меня возникло сильное желание
схватить этого типа в пальто, врезать ему как следует по зубам и
посмотреть, на что способны его телохранители. Пусть бы они схватились за
свое оружие, тогда я показал бы им, что может профессионал. Для них я был
подонком - потому что воевал на войне, ничтожеством - потому что любил
свою страну. Я был для них придурком - потому что не считал их вшивую
породу высшей.
Этот полицейский с круглым ирландским лицом должен был бы бить их
ножом в животы, а не тыкать толстым концом дубинки.
Я подождал, пока они скрылись за завесой дождя, и направился им
вслед. Я висел у них на хвосте, когда они спустились в подземку и вышли из
нее в Бруклине. Я шел за ними, когда они дошли до Кони-Айленд-авеню, был
позади них, когда они свернули с авеню в переулок. И ни разу парни не
обратили на меня внимания.
На перекрестке я перешел на противоположную сторону. Один из парней
вошел в дверь, а другой остался стоять снаружи, подпирая плечом дверной
проем и с беспечным видом вертя в руке брелок. Мне было интересно узнать,
что представляют собой люди, собравшиеся править миром. И я решился:
пересек улицу и направился прямо к парню. Он настороженно подобрался и
подозрительно насупил брови, пытаясь вспомнить, где видел меня прежде. Он
собрался было что-то сказать, но я сунул ему под нос зеленую карточку.
Даже не проверив ее, он кивнул на дверь. Я повернул ручку и вошел.
Нужно не забыть сказать Пату, что они не так уж и осторожны.
Но как только дверь за мной закрылась, я изменил свое мнение.
Автоматически включился свет, на окнах были специальные шторы, а кусок