"Брайн Стэблфорд. Центр не удержать ("Битва за центр" #3)" - читать интересную книгу автора

уже не мог определить, насколько далеко зашло разрушение, если я стал терять
слух. Получалось, что мне нужно было довольствоваться полученными
объяснениями, хотя они были далеко не полными.
Потом подумалось: а что будет со мной, когда пропадут нее чувства? Когда
невозможно будет ни слышать, ни видеть, ни осязать что-либо? Ослабеет ли
память? Останется ли от меня вообще хоть что-нибудь?
Я цеплялся за тот факт, что мои творцы взяли меня, так сказать, с места
работы и пообещали вернуть к той же деятельности. Обещание, правда, было
какое-то расплывчатое. Но, несмотря на все случившееся, я все еще цеплялся за
жизнь, как бы ее ни определял мой загадочный спутник. Я, конечно, был в
чрезвычайном положении, но среди друзей. Пусть макромир в опасности, конец еще
не скоро.
Тут я горячо взмолился, чтобы моему двойнику сопутствовала удача, чтобы он
успешнее меня преодолевал угрозы и сражался с врагами, чтобы друзья уберегли
его от смерти.

Глава 33

Как только чудище влезло в дыру, я понял, что оно вовсе не напоминало
многоножку. У него был круглый оранжевый, ужасно волосатый живот, и от груди
отходило только двенадцать ног. К тому же гость был снабжен громадными
прозрачными, за исключением жилок, крыльями, сверкавшими в свете моего
фонарика. При других обстоятельствах я бы полюбовался на их великолепие,
контрастировавшее с уродством владельца. Но сейчас мое внимание было приковано
к выпученным глазам и зловещим челюстям. Последние блестели от какой-то слизи,
усики по обеим сторонам рта извивались, словно белые червяки. Я рефлексивно
дернулся, но, натуго спеленутый, смог только качнуться, словно груша на ветру.
Я не закричал, но, кажется, слабо пискнул. Меньше всего мне хотелось
привлекать к себе внимание, поэтому дергаться я прекратил. Поначалу я хотел
выключить фонарик, дотянувшись до выключателя языком, но мысль о том, что в
потемках вокруг тебя бродит чудище, показалась невыносимой.
Создание направилось прямиком ко мне, даже не удостоив взглядом других
пленников. Несмотря на грозное чувство неотвратимости, я, как ни странно, был
рад, что не придется наблюдать кровавую тризну, смотреть, как страшные челюсти
разрывают на части мотыльков.
Пресловутые челюсти подбирались к моему лицу, а само чудище спотыкалось о
яйца, разложенные на полу гнезда. Страшенная голова достигла уровня моей
груди, жвала распахнулись... Я живо представил себе картину: нот моя голова
попадает между ними и кости, подаваясь, вонзаются в мозг...
Но челюсти сомкнулись чуть выше моей черепушки и удивительно бережно
перекусили нити, на которых я висел. Я даже не успел упасть - тварь оперлась
на шесть задних ног, а четырьмя передними поймала меня и прижала к хитиновой
груди, словно потерянное дитя, чудом вырванное из лап похитителей. Затем, не
мешкая, развернулась и заторопилась прочь со всей возможной прытью. Бег
насекомого был не особенно быстрым, да и я не был легкой ношей, но так или
иначе мой похититель проворно ковылял к выходу.
- Руссо! - Голос Сюзармы чуть не разорвал мне барабанную перепонку. -
Руссо, ради Бога, что с тобой?
- Я жив, - отозвался я полумертвым голосом. - И, кажется, стал призом в
игре "обворуй кладовку". Меня попросту украли.