"Иван Фотиевич Стаднюк. Люди не ангелы (Роман в двух книгах)" - читать интересную книгу автора

закраинам Захарко приколотил крылья - две широкие сквозные доски, а вместо
рулей управления привязал обыкновенные веревочные вожжи.
- Не плачь, дура! - кричал он с крыши на голосившую в хате Лизавету,
яростно проклинавшую мужа-пьяницу. - Сейчас Захарий Дубчак полетит к
господу богу и попросит у него чарку небесной горилки!
На улице же, у подворья Дубчака, людей как во время свадьбы. Будто и
в самом деле ждали чуда. Смеялись, снисходительно шутили, давали веселые
советы разгулявшемуся Захарку.
Наконец все было готово к "полету". Корыто поставлено поперек крыши.
В него с искусством акробата-балансера уселся Захарко и обратился к толпе
с речью:
- Граждане! У кого богато грехов, подавайте их сюда. Все грехи свезу
на небо, чтоб списали!.. Пилип, ты здесь? Кайся, что с наймитов шкуры
дерешь! Не хочешь? Пожалеешь!.. Сознавайтесь, кто у Платона Ярчука украл с
поля копу* жита!.. Бог милостив!..
_______________
* К о п а  (укр.) - копна хлеба в шестьдесят снопов.

Корыто зашаталось, и Захарко испуганно умолк. Переждал порыв ветра и
продолжил:
- Сейчас Захарий Дубчак натянет правую вожжу и полетит до хмар!
Прощайте, люди добрые!
Осенил себя крестом, взял в руки вожжи, качнул корыто и... загремел
вниз.
Корыто торчком врезалось в землю, и из него выпал Захарко. Поднялся,
отряхнулся и так заржал, будто оставил в дураках всех, кто прибежал к его
подворью.
- Не за ту вожжу потянул, едрена вошь! - сквозь смех объяснил он
причину аварии. - Треба было за правую, а я за левую...
Больше года прошло, как Захарко совсем бросил выпивать. На этот счет
в Кохановке ходили разные толки. Одни утверждали, что Лизавета - жинка
Захарка - по рецепту знахарки Оляны дала ему на опохмелье горилки,
смешанной с потом белого коня, и будто ту горилку купила Лизавета за
гроши, которые три дня хранила в лесу под костью лошадиной головы. Другие
полагали, что Захарко распрощался с зеленым змием после того, как угодил в
больницу из-за пьянки. В позапрошлые рождественские праздники Захарко
заночевал в соседнем селе у своего родича. Родич уложил совсем одуревшего
от горилки Захарка на печь, не рассчитав, что она топилась целый день и
была изрядно накалена. А тут еще Захарко в хмельном беспамятстве вышиб
ногами окошко, которым смотрела хата родича с печи на огород, и выставил
их на трескучий мороз. И в одночасье спек себе Захарко живот и обморозил
ноги...


Давно откричали полночь первые петухи, а сходка в клубе продолжалась.
Казалось, уже все обговорено. Представитель из района - быстрый на острое
слово мужчина в синем, военного покроя костюме - убедил кохановчан, что
есть им полный смысл объединиться к будущей весне в товарищество по
совместной обработке земли. Весна еще далеко, и селяне одобрительно
гудели, согласно кивали головами, надеясь в глубине души, что до ТСОЗа