"Иван Фотиевич Стаднюк. Люди не ангелы (Роман в двух книгах)" - читать интересную книгу автора

обточенные и обожженные на огне, что никакой острый глаз не мог заметить
подделки.
На какое-то время в комнате воцарилась тишина. Затем взорвался
густой, надсадный хохот, от которого со звенью дрогнули стекла в окнах.
Председатель сельсовета, ухватившись руками за живот, стонал и корчился от
смеха.
- Что же ты дурака столько валял, товарищ Ярчук?! - обозлился
милиционер, но тут же и сам залился тонким, бабьим смехом.
Не догадывался Платон Гордеевич, что это сломанное игрушечное
ружьишко еще будет "стрелять" по нему.


4

Степан уходил из Кохановки вечером, уходил, чтоб никогда не
возвращаться.
А в левадах, которые только что прощально отшумели над его головой
кружевами юной и влажной листвы, безумолчно куковала кукушка. Что ей надо,
беспокойной сизой вещунье? Может, своим птичьим голосом звала она Степана
вернуться в родную хату? Или умоляла вечернее солнце не спешить на покой?
А слепяще-красное солнце неотвратно катилось к горизонту. Над немыслимо
далеким краем земли оно боязно окунулось в широкую пелену дымчато-светлых
облаков, зажгло их и растворилось в гигантском пламени немого пожара.
Долго еще умирающее пламя заката лизало далекий край земли, растекалось по
ее просторам, с каждой минутой все скупее расплескивая краски. И вот закат
угас. Зачернела будто обуглившаяся земля, начав источать лиловые сумерки.
А в груди Степана по-прежнему горело, чтоб никогда, наверное, не
угаснуть.
Левады остались далеко позади, и из них все доносился приглушенный
расстоянием безутешный голос кукушки.
Куда же ты идешь, Степан? Что заставило тебя оставить родную хату,
покинуть в неуемном горе старую одинокую мать? Ведь никто не ждет тебя в
чужих краях, никто не обещает тебе там счастья...


Степан Григоренко слыл в Кохановке чудаковатым хлопцем. Всегда его
занимали вопросы, которые другим и в голову не приходили:
"Отчего помидоры красные, а огурцы зеленые?", "Как ягненок отыскивает
в отаре, где тысячи овец, свою мать?", "Почему не в каждый дождь бывают на
лужах пузыри?", "Почему земля называется землей, а небо небом?"...
- Гляди, гляди, хлопче, свернешь мозги набекрень, - не раз
предупреждали Степана люди.
Летом, как и большинство парней его возраста, Степан нередко ездил в
ночное. По установившемуся обычаю собирали на выгоне за селом табун коней,
затем после горячего спора выделяли самых лихих наездников, и они,
вырвавшись из табуна, галопом устремлялись к лугам. Снедаемые мальчишеским
тщеславием, пастухи упорно состязались за первенство. Но победа чаще
других доставалась Степану; ее приносил ему единственный в хозяйстве
конь - молодой и резвый Гнедко.
Но однажды Степанова Гнедка обскакала рыжая кобыла из конюшни Оляны -