"Иосиф Сталин. Сочинения (Том 18) " - читать интересную книгу автора

нем единственное свое отечество, - писал Сталин Д. Бедному в декабре 1930
года. - Революционные рабочие всех стран единодушно рукоплещут советскому
рабочему классу и, прежде всего, русскому рабочему классу, авангарду
советских рабочих как признанному своему вождю, проводящему самую
революционную и самую активную политику, какую когда-либо мечтали проводить
пролетарии других стран... Все это вселяет (не может не вселять!) в сердца
русских рабочих чувство революционной национальной гордости, способное
двигать горами, способное творить чудеса" (С. 33). Сталин резко обрушился на
приписывание русским, их рабочему классу в том числе, в качестве
национальной черты "лени" и привычки "сидеть на печке", попытки выдавать
подобные суждения за "большевистскую критику" и категорически заявил, что
это "клевета на наш народ, развенчание СССР, развенчание пролетариата СССР,
развенчание русского пролетариата" (С. 34).
Спустя девять лет в разговоре с А. М. Коллонтай, за полтора года до
начала Отечественной предсказывая предстоящие величайшие испытания, Сталин
выразил близкую позицию. "Все это ляжет на плечи русского народа, - сказал
он. - Ибо русский народ - великий народ. Русский народ - это добрый народ. У
русского народа - ясный ум. Он как бы рожден помогать другим народам.
Русскому народу присуща великая смелость, особенно в трудные времена, в
опасные времена. Он инициативен. У него - стойкий характер. Он мечтательный
народ. У него есть цель. Поэтому ему и тяжелее, чем другим нациям. На него
можно положиться в любую беду. Русский народ - неодолим, неисчерпаем"
(Диалог. 1998. № 8. С. 94). Это же обобщение - на базе богатейшего военного
опыта - Сталин подтвердит пятилетие спустя в знаменитом победном тосте 24
мая 1945 года (См.: Т. 15. С. 228). Не случайно буржуазно-бюрократическая
контрреволюция 1985-1993 годов била по указанным здесь чертам. Своими
мишенями оппортунисты всех мастей, теневики-капитализаторы и компрадоры
избрали сплоченность рабочего класса; интернационализм как национальную
черту русского народа, передаваемую другим народам-братьям; устремленность
советских людей к высоким целям, к утверждению социального равенства, жизни,
достойной человека; наши исторические, патриотические, революционные и
культурные святыни. Получив благодаря горбачевскому предательству главенство
в средствах массовой информации, они многого добились. Но от исчерпывающего
осуществления своих планов эти "граждане мира" пока далеки. Самокритичность
и самоирония, в высшей степени свойственные нашим соотечественникам, отнюдь
не означают их готовности поступиться собственным достоинством. А
проявляемая ими уважительность по отношению к западноевропейцам и
американцам не требует рептильных поз и не лишает их возможности и права
проявлять "кураж". Реакция стремилась во что бы то ни стало выбить из
гражданина России чувство социалистического первородства, сознание
принадлежности к особой евразийской цивилизации, но вполне преуспеть пока не
смогла. Борьба на этом поприще развертывается на наших глазах.
Из материалов тома мы знаем об озабоченности Сталина проблемой
необратимости победы в Отечественной войне. Ее гарантии он понимал и как
восстановление экономики и культуры нашего Отечества, их развитие до высших
мировых образцов, и как создание союза славянских государств "новыми
славянофилами-ленинцами", не навязывая кому-либо советский строй и вместе с
тем оказывая друг другу хозяйственную, военную и иную помощь (С. 359-360).
Судя по всему, Сталин не форсировал социальные перемены в послевоенной
Восточной Европе, но твердо рассчитывал на создание дружной семьи славянских