"Илья Стальнов. Последний госпитальер " - читать интересную книгу автора

любителей моциона, каждодневно прогуливавшихся здесь в послеобеденный
период. Самый пристальный взор не нашел бы в нем признаков нервозности и
обеспокоенности. Но человек нервничал. Просто он не привык показывать свои
чувства. Многолетняя привычка и все виды психотренинга, которые изобрело
человечество, позволяли ему скрывать их даже от стресс-контролеров.
Итак, встревоженный Джон Замойски шел по Пятьдесят третьей стрит
огромного мегаполиса, названного Нью-Таун и являвшегося столицей ОПА -
Объединенных Планет Аризоны. С момента, как он вышел из конторы частной
компании "Секвойя ЛТД", где служил в качестве руководителя службы
безопасности, его не оставляло ощущение слежки. Чтобы провериться и выявить
тех, кто мог за ним наблюдать, он трижды перепрыгнул с одной воздушной
транспортной платформы на другую, рискуя сломать шею. Нет, ничего
подозрительного он так и не заметил. Неужели показалось? На всякий случай
Замойски все же решил пройти пешком до того места, где назначил встречу
одному из своих агентов.
Замойски обычно доверял своим чувствам. Он бы отложил встречу, если бы
не настоятельная необходимость провести ее именно сегодня. Такие встречи не
отменяются из-за неважного состояния духа. Возможно, что за ним установлено
наблюдение? Возможно. Контрразведка? Вряд ли. У них и так дел полно.
Реальнее, что на хвост сели конкуренты. Противостояние между коммерческими
структурами на Аризоне порой носит гораздо более жестокие формы, чем война
разведок. Что отсюда следует? Надо сбросить слежку и идти на встречу.
Благо, Нью-Таун относился к таким запутанным муравейникам, в которых
человеку, обладающему достаточной подготовкой, не так трудно затеряться. А
уж что-что, а затериваться Замойски умел. Он знал, как обманывать следящую
визуальную аппаратуру, запаховых "шмелей" и акустических прилипал. Он умел
многое. Гораздо больше, чем положено ему по должности. Впрочем, по какой из
его многочисленных должностей?
Нью-Таун - город технического совершенства и эстетических безумств.
Трудно найти во Вселенной место, где бы настолько полно удовлетворялись
материальные запросы горожан, где бы с таким придыханием относились к
человеческому "Я хочу". Он бил по глазам, по нервам, он наполнял людей
каким-то смачным безумием. Он обладал дьявольским очарованием. Роботы,
почти не отличающиеся по внешнему виду от обыкновенных людей, взяли на себя
решение всех проблем по содержанию города в стерильной чистоте и
поддержанию в нем образцового порядка. Постоянно меняющиеся фантасмагории
создавали потрясающие ансамбли, и невозможно было разобрать, где на самом
деле строения, здания, транспортные развязки и произведения искусства, а
где стереопроекции. Бывали случаи, что у новичков, впервые прибывших сюда,
просто-напросто отказывал вестибулярный аппарат, поскольку линия горизонта
ломалась в диком изгибе, солнце растраивалось и светило всеми цветами
радуги, в невероятном переплетении линий терялся взгляд.
В городе были свои боги. Главный из них - бог развлечения и веселья.
Веселья безудержного, без чура, так, что святых выноси. Раздаточные
наркоавтоматы работали без устали. Арены массенсорнаведения не могли
вместить всех желающих. Садомазохистские сверхчувственные комплексы будто
раздувались от гигантских толп. Над "пятачками" искусств нависали
километровые СТ-проекции кумиров, бьющихся в экстазе под музыку,
накладывающуюся на ритм-темп. Многие люди не выдерживали экстаза, и тогда
не помогали даже реанимационные контейнеры.