"Илья Стальнов. Удар иглы" - читать интересную книгу автора

помощи приводили в движение огромные механизмы и заставляли бегать
самодвижущиеся повозки. Сегодня эти секреты утеряны, но человечество вскоре
вновь должно овладеть ими, и, возможно, они изменят лик Земли.
Обрушился второй удар ветра, гораздо более сокрушительный, чем первый.
Потом хлестнул косой дождь, небо прорезали сразу три молнии.
Начался разгром атлантического испанского флота, вся вина которого
была в том, что на одном из его кораблей плыли мы!
На палубе осталась команда, Адепт и я. Нам куда приятнее было бы
прятаться в каюте, но я чувствовал: единственная возможность что-то
изменить - если мы до конца будем здесь, на палубе гибнущего галиона.
Потом зазвучал негромко, но нарастая с каждой секундой, отдаленный
шум, переходящий в хищный рев. Казалось, само море обернулось необузданным
зверем и раскрыло пасть, стараясь проглотить игрушечные корабли. Ужас вышел
из пучин. Мы попали в ад, который взбешенный Нептун приготовил для
мореходов.
Гигантские валы воды, свист ветра, словно пули мушкетов, бьющие в лицо
брызги. Волны норовили опрокинуть галион и перекатывались через палубу,
пытаясь смести оттуда все: деревянные надстройки, снасти, команду. Судно
зачерпывало бортами воду и зарывалось в нее носом. Верхушки мачт
раскачивались с такой амплитудой, что непонятно было, как они еще не
треснули и не упали, ломая все вокруг Грохот и треск, пробиваясь сквозь шум
волн, чередовались с богохульной руганью отчаявшихся матросов и командами
боцмана, который едва не сорвал свой громовой голос.
Судно дало резкий крен, и команды посыпались еще быстрее. Момент был
критический. По всем законам морского дела сейчас галион должен был пойти
на дно.
Матросы ползали в хлещущей, как плеть палача, паутине такелажа,
карабкались по вантам, окровавленными, онемевшими, слабеющими руками
дергали фалы. Кто-то из бедняг не выдержал, разжал руки и рухнул в воду, и
тут же еще одного несчастного смыла крутая волна. Корабль кренился все
сильнее.
"Конец", - мелькнуло у меня в голове.
Титаническими усилиями команды галион удалось выровнять. Лишь для
того, чтобы отдать его во власть новой волны.
Матросы и офицеры боролись за жизнь корабля. Спаянные единым порывом,
сейчас они не думали о своих различиях, о глухой неприязни между "кормовыми
гостями" (так называли матросы капитана и его помощников за комфортабельные
условия в кормовых каютах) и мачтовым людом. Чтобы быстро разобраться в ста
тридцати тросах оснастки галиона, нужны молниеносная реакция, знания и
опыт, а чтобы в бурю взять рифы на гроте требуется еще и недюжинная
физическая сила. Борьба с морем не на жизнь, а на смерть невозможна без
стойкости и упрямства, но эти люди не привыкли отступать. За трусость во
время шторма по морским законам полагалась смерть.
Дон Родриго был опытным капитаном, и пока ему удавалось держать
корабль на плаву после стольких следующих один за другим ударов стихии. Но
это не могло продолжаться долго. А шторму не было видно конца.
Я намертво вцепился руками в поручни. В голове шумело от ударов воды,
я еле держался, и пальцы мои несколько раз чуть не соскользнули. Но я
должен был стоять здесь. Хотя еще не знал почему.
Глаза стоящего рядом со мной Адепта были закрыты, скулы четко