"Октавиан Стампас. Проклятие ("Тамплиеры" #5)" - читать интересную книгу автора

Он был прав, строгим, даже угрюмым благолепием дышало здесь все. Во
всех четырех церквах шла положенная по сему часу служба, нигде не было
видно праздношатающихся служек или похмельных братьев. Именно подозрение,
что подобное возможно и заставило высокую комиссию спуститься вниз по
извилистому течению Сены до стен Руана. Причем в полной тайне. В последнее
время Великого Магистра все сильнее тревожила возможность злоупотреблений и
кощунственных отступлений от Устава в орденских стенах. И когда из
Нормандии пришло известие, что пойман и изобличен некий извращенец,
занимающий должность комтура в одной из капелл на севере нормандского края,
Жак де Молэ, не дожидаясь когда его привезут для расследования дела в
Париж, в верховный капитул, сам ринулся на север, предполагая помимо
изъяснения обстоятельств этого конкретного дела, разобраться вообще с
положением дел в этой орденской провинции.
Результаты этой внезапной инспекционной поездки должны были бы
удовлетворить его полностью и даже сверх того. Обычно провинциальные
начальники загодя знают о готовящейся инспекции, и, когда из метрополии
выезжает высокая комиссия, на местах все уже приведено в относительный
порядок. Мосты подправлены, ворота подкрашены, дисциплина утверждена,
благонравие готово к изъявлению. Жак де Молэ был неграмотен книжно, но
весьма разумен природно и прекрасно представлял себе, какие результаты ему
может дать запланированная загодя инспекция. Поэтому, желая знать истинное
положение дел, выехал внезапно, захватив с собой лишь тех, кто был под
рукой. Несмотря на то, что командор Нормандии Жоффруа де Шарне был его
близким другом, великий магистр поклялся, что если обнаружит в подчиненных
ему владениях непорядок, разврат и поругание святынь, то накажет командора
примернейшим образом. Тем сильнее, чем полнее ему доверял.
Три небольших тамплиерских капеллы располагались на пути следования
Великого Магистра и ни в одной из них Жак де Молэ не сумел сыскать ничего,
что хоть отчасти могло быть сочтено предосудительным. Устав орденский
повсюду исполнялся тщательнейше. Рыцари и служки видом своим и поведением
удовлетворили бы самого придирчивого критика. И капеллан и генеральный
прокурор говорили это в один голос. Жак де Молэ молчал, ибо возразить ему
было нечего. Но терзавшие душу подозрения не оставляли его.
После утренней молитвы и омовения в покои парижских гостей был
доставлен завтрак: три чашки кипятка и три небольших овсяных лепешки. Плюс
к этому небольшое блюдце с липовым медом.
Николя де Аньезьеко большой, квадратный, добродушного вида человек,
оглядев внимательно поднос с трапезой, наклонился к уху генерального
прокурора и прошептал:
- Если бы брат Жоффруа допустил сейчас небольшое отступление от
постного устава, я, клянусь страстями господними, извинил бы его.
Пьер де Бонна улыбнулся левой частью лица, то есть той, которую не мог
видеть Великий Магистр.
- Видите, мессир, - продолжал толстяк, отведав руанского кипятка, -
здешний командор исчерпывающе привержен монастырскому распорядку. Даже
приезд столь высокочтимых гостей не побудил его проявить чувство
гостеприимства.
Жак де Молэ отхлебнул постного напитка и поморщился. Но явно не от его
вкуса, а от слов капеллана.
- Просто господин командор хорошо меня знает. Я бы не оценил движение