"Фредерик Дар. Слепые тоже видят" - читать интересную книгу автора

Ведь в нашу дверь никто не имеет права стучать, поскольку она ведет в
номер гостиницы, которая в дневное время служит прибежищем для жаждущих
любовных утех. Можно стучать в операционные, дубасить в резиденцию
президента республики, колотить по крышке гроба, разносить в куски люк
барокамеры, барабанить в дверь исповедальни, королевского сортира, но
никак нельзя стучать в комнату, где скрываются от всего мира те, кто
занимается любовью днем, ибо эта любовь самая настоящая, самая полная,
самая насыщенная. Любовью лучше всего заниматься в послеобеденное время,
друзья мои. Запомните это! Согласно статистике в одиннадцати случаях из
десяти супружеские измены возникают по той простой причине, что супруги
сношаются только по вечерам. И делают они это, находясь в сумрачном
состоянии души, уставшие от повседневных забот, отягощенные вечными
проблемами, сгущающимися в их котелке к ночи. И они вынуждены делать это
через силу, что в конце концов становится невыносимым проклятьем! Акт
происходит как бы на самом финише, когда силы после целого дня
всевозможных перипетий на работе и дома оставляют их. Но они идут на это,
поскольку ложатся в одну постель. Они, собственно, и поженились ради этого
и вынуждены исполнять свой супружеский долг! Долг тереться друг о друга,
не имея желания. Долг лезть друг на друга, поскольку брак в принципе
призывает к этому. Последствия данной друг другу клятвы. А значит, нужно
вывешивать флаг верности и чести - иначе куда ж их обоих занесет, женатых?
Во что бы то ни стало необходимо оправдывать надпись на привинченной к
двери медной табличке. И вот очень быстро настает тот день, когда
проклятая усталость берет свое. И мы украдкой бросаем друг другу
"спокойной ночи" и погружаемся в сон, каждый со своей стороны супружеской
кровати, и прячем голову под крыло. И - начинаются послеобеденные любовные
утехи с другими партнерами. С теми, кого мы находим несравненными по
отношению (и сношению) к собственным супругам. То есть живем
членораздельно! С этими другими мы укрываемся в таинстве чужих спален и
совершаем то, что в обывательском понятии происходит только ночью. Эта
искусственная ночь всегда бывает сладострастной, поскольку она распутна по
собственной воле. И мы предаемся играм прелюбодеяния, хотя с детства нам
вдалбливают в голову, что такая любовь греховна, а потому наказуема. Вот
тут уж мы оттягиваемся на всю катушку, со свистом, так как запретный плод,
как известно, сладок! Мы держим форму и жар плоти. И необходимо их
сохранять, хотя бы исходя из того простого соображения, что этот грех
весьма полезен для здоровья. Вот откуда возникают все эти черные мысли,
когда я слышу настойчивый стук в нашу дверь.
- В чем дело? - спрашиваю я резко.
Ух, как я зол!
Вы думаете, чего я жду в качестве ответа? Естественно, голоса
горничной (польки в тапочках, как обычно), спрашивающей, "скоро ли
освободится?" или "вы нас звали?".
Но тембр голоса за дверью явно мужской. Гортанный. Густой. Такие
голоса формируются с детства на юге, где горы и люди живут за высокими
заборами. Зычный голос. Настойчивый.
- Это бррригадиррр Смешон, господин комиссаррр!
Во мне (и у меня) все падает.
Но какого черта ему тут надо? И, собственно, как его сюда занесло?
Я никому не мешал, нежно снял эту девчушку, разложил на мягкой