"Константин Михайлович Станюкович. Похождения одного благонамеренного молодого человека, рассказанные им самим" - читать интересную книгу автора

брюнетка, с бойкими карими глазами и изящными манерами, в которых
проглядывала избалованность капризной женщины, привыкшей к поклонению.
За обедом господин Рязанов казался совсем не таким, каким был в
кабинете. Перед женой он как-то притихал, бросая на нее беспокойные взгляды,
полные любви и нежности. А она как будто не замечала их и капризно делала
мины, когда господин Рязанов в чем-нибудь не соглашался с ней. Нельзя было
не заметить тотчас же, что эта барыня - избалованное существо и в доме
играет первую роль. С мужем она была снисходительно-любезна и, казалось мне,
холодна. За обедом она два раза меняла дни отъезда и наконец решила, что
уезжает через восемь дней.
- Это решение, надеюсь, последнее? - ласково пошутил Рязанов.
Рязанова сделала недовольную гримасу и ответила:
- Последнее!
Володя кинул на мачеху быстрый взгляд, в котором нельзя было заметить
привязанности.
Предстояло объявить о моем отъезде Софье Петровне. Я рассчитывал
проститься с ней навсегда, хотя, разумеется, не думал говорить ей об этом,
чтобы не расстраивать понапрасну бедную женщину, привязавшуюся ко мне.
Возвратившись от Рязановых, я прошел к ней в комнату. Она сидела на диване
печальная, с заплаканными глазами. При входе моем она вытерла глаза и
радостно улыбнулась.
- Ты что это... плачешь, Соня?..
- Нет... нет... ничего... Так взгрустнулось...
- А я на лето работу нашел, Соня! - проговорил я, обнимая ее.
Она вся встрепенулась и быстро спросила:
- Здесь... в городе?..
- Нет, какая летом в городе работа! Я еду в деревню приготовлять одного
птенца в гимназию... на три месяца! - поспешил я прибавить, заметив, как
Соня бледнеет.
- Так ты, значит, оставляешь меня теперь, когда я... в таком положении!
- Соня... Соня! Ведь мне нельзя сидеть сложа руки, ты знаешь...
Но разве женщина понимает резоны?
- На лето!.. Лето ты мог бы отдохнуть... Наконец, и говорила тебе: не
стесняйся, у меня есть деньги...
- Я на чужой счет жить не привык!
- На чужой счет? Разве ты со мной считаешься?..
- Ты сама, Соня, не богачка, чтобы с тобой не считаться... И наконец, я
должен помогать матери... Бросим лучше этот разговор! - твердо сказал я. - Я
приехал и Петербург работать, а не сидеть сложа руки. Надеюсь, ты не
захочешь стать мне поперек дороги, если действительно любишь меня... У меня,
Соня, впереди дорога широкая...
Она слушала, взглядывая на меня во все глаза, покачала головой и
грустно усмехнулась.
- Люблю ли я?.. И тебе не стыдно сомневаться?
- Так если любишь - не удерживай и не делай сцен. А сцен не люблю!
Тогда Соня, по своему обыкновению, от упреков перешла к извинениям. Она
склонила голову на мою грудь и, нервно рыдая, просила прощения.
- Ты прав, ты прав, Петя, - прерывая слова всхлипываниями, говорила
она. - Я гадкая женщина... я эгоистка... и мешаю тебе... Поезжай, милый мой,
поезжай... Как ни тяжело мне будет прожить без тебя три месяца, но я