"Константин Михайлович Станюкович. Страдалец" - читать интересную книгу автора

он явился с визитом и после был раза три...
- И очаровал вас?
- Не иронизируйте, пожалуйста! Повторяю, что до сегодняшнего дня я
относилась к Рудницкому с предубеждением... Я не знала его, верила молве и
была с ним суха... Муж, тоже не зная его, не особенно благоволил к нему...
Вы понимаете, что бедный старик, чувствуя наше недоверие, бывал всегда
сдержан и о своем прошлом не говорил...
- А сегодня, оставшись наедине с такой доверчивой барыней, как вы,
соблаговолил удостоить вас описанием своих добродетелей? И вы попались на
эту удочку?..
- Остановитесь, Фома неверный{393}, и устыдитесь ваших слов!.. Если б
вы слышали его задушевную исповедь, если б видели слезы на глазах у этого
одинокого, всеми забытого старика, вы пожалели бы его так же, как и я, и
убедились бы, что перед вами честный человек...
- Пожалеть, быть может, и пожалел бы, но поверить, что он невинная
жертва, не поверил бы... Будьте спокойны!
- Послушайте... Так говорить, как говорил он, с такой дрожью в голосе,
не могут люди виноватые...
- Еще как говорят...
- И к чему ему было лгать, подумайте! - горячилась Варвара Николаевна.
- Ведь я все равно не помогу ему оправдаться перед всеми! Имя его
обесславлено, жизнь разбита, впереди мрак... Что ему за счастие в том, что я
убеждена в его правоте, когда все уверены в противном?.. Бедный, несчастный
человек! Если б вы знали, сколько он перенес!
Как все женщины, проникнутые чувством сострадания, Варвара Николаевна
готова была теперь произвести чуть ли не в мученики этого уголовного героя.
Я знал раньше Варвару Николаевну, знал ее страсть отыскивать
страдальцев (преимущественно, впрочем, среди людей, более или менее прилично
одетых) и носиться с ними до первого разочарования, и слушал, не прерывая,
длинный список добродетелей господина Рудницкого, понимая очень хорошо, что
гораздо легче войти в царствие небесное, чем разубедить женщину, поверившую
чему-нибудь всем своим сердцем.
Надо думать, что Варвара Николаевна заметила наконец, что на моей
физиономии не было и тени того восторженного умиления, которым дышало все ее
существо. Вероятно, вследствие того она вдруг резко оборвала вводный эпизод,
повествующий о необыкновенной любви господина Рудницкого к домашним животным
и в особенности к пташкам (что тоже, по ее мнению, служило веским доводом в
пользу невиновности Рудницкого в ограблении банка), и с сердцем сказала:
- Вы все-таки не верите?
- Вам - безусловно.
- Не мне, а в невинность бедного старика!
- Ни на пол-иоты, Варвара Николаевна. В таких делах, как дело вашего
нового "страдальца", судебные ошибки почти невозможны... Присяжных в
напрасной жестокости еще никто не обвинял.
- А я верю, верю, верю! - капризно прокричала Варвара Николаевна, - и
постараюсь убедить мужа дать у себя место невинному старику.
- А разве невинный старик во время исповеди и о местечке говорил?
- Вовсе нет... С чего это вы взяли? - заметила, вдруг смущаясь, Варвара
Николаевна.
- По вашему смущению вижу, что говорил.