"Константин Михайлович Станюкович. Дяденька Протас Иванович" - читать интересную книгу автора

кончил, а слава богу... Да назначь меня хоть адмиралом... не бойсь, не ударю
лицом в грязь... Главное: здравый смысл!"
- Такой таблички у меня, по правде сказать, нет! - ответил, наконец,
дяденька и даже несколько сконфузился. - Но ты мне подал мысль... Я прикажу
составить такую... Как ты назвал?
- Диаграмма...
- Да, диаграмму... Завтра же велю сделать... Это в самом деле очень
просто и удобно... Вместо того чтобы справляться в списке о чиновниках, я
сейчас же взгляну на таблицу и... шабаш! Вполне благонадежный чиновник будет
обозначен лиловым кружком, просто благонадежный - синим, а внушающий
опасения - черным... Это, братец, отлично!..
Через два дня в кабинете прибавилась новая таблица, и дядя ликовал.
Показывая мне ее, он, впрочем, заметил:
- Конечно, табличка облегчает справки, но я и без нее отлично знаю,
каковы у меня подчиненные... Превосходно знаю. Выбор у нас не то, что в
других местах. Я сперва выисповедаю человека, и как он уйдет от меня, я его
насквозь понимаю... Конечно, кое-какие злоупотребления могут быть - тут
никто ничего не поделает - но чтобы хищение, систематическое хищение...
никогда!
- Трудно, дяденька, ручаться по нонешним временам.
- Зарядил: трудно... Я и жалованье прибавил, и, наконец, у меня знают,
как я на хищение смотрю... Хищник у меня, братец, держись только... Ты,
верно, не читал моих циркуляров? Некоторые из них в газетах даже были
напечатаны как образец... Прочитай-ка, да и говори потом...
И дяденька дал мне довольно большой томик приказов и циркуляров, в
которых увещательных и грозных посланий насчет хищения было немало. В одном
из таких посланий, между прочим, говорилось: "Хищение будет мною
преследоваться по всей строгости законов. Все можно извинить, но хищение
никогда. Хищение - это язва, разъедающая наш организм; я надеюсь, что наш
округ останется чист от каких бы то ни было нареканий в лихоимстве" и так
далее. В послании, появившемся вслед за назначением Протаса Ивановича на
место, было изображено: "Я считаю долгом объясниться коротко и ясно. Я
простой русский человек и изворотов не люблю. Бескорыстие, правдивость и
трудолюбие - вот главнейшие качества, составляющие украшение человека, а тем
более чиновника. С ними всякий может смело рассчитывать на меня. Я жажду
правды, одной правды и ничего более! Пусть каждый смотрит на меня не как на
начальника, а как на старшего товарища и попросту, по-русски, говорит в
глаза "правду-матку"... Но да трепещет лихоимец, если только таковой
скрывается между нами. Пусть лучше он заранее бросает службу, - иначе его
ждет немилосердная кара. С хищниками я буду беспощаден. Ни слезы, ни
раскаяние, ни многочисленное семейство - ничто не остановит меня... Каждая
неправильно стяжанная у казны копейка есть преступление, ничем не
оправдываемое".
В Коломне и на Песках эти послания нередко читались вместо посланий
святых апостолов, на сон грядущий, и производили немалую сенсацию среди
бесчисленной родни Протаса Ивановича.
- Протас-то Иванович каков! Готовился в ветеринары, а теперь... поди
ты!
- Ум, ум-то какой!.. А ведь обучался на медные деньги!
- И правду-то как любит! Намедни, слышал?.. Приехал он в Петербург и