"Константин Михайлович Станюкович. Ледяной шторм" - читать интересную книгу автора

IX

Никифор Андреевич с ужасом видел, что шторм крепчал, и через несколько
часов после выхода из Ялты понял, что идти прежним курсом, в Феодосию или в
Керчь, нельзя.
При громадной боковой качке волны нападали на груженый пароход с обеих
сторон, поминутно вкатываясь и на палубу, и на корму, и на бак. И вода,
застоявшаяся на палубе и беспрерывно обрызгивающая бугшприт и борты, быстро
замерзала, покрывая их льдом.
Матросы и пассажиры то и дело скалывали лед, но новые волны снова
наносили новый лед. И матросы зябли, изнемогали и снова работали, в
исступлении невольного ужаса, охватывающего при мысли о неминуемой
опасности, и испуганно взглядывали с мольбой и вопросом на укутанного
капитана, дождевик на котором обледенел.
А капитан, придумывающий средства спасения от гибели, думал:
"Волны зальют, и лед будет лишней тяжестью - она нас увлечет ко дну.
Надо повернуть и пойти полным ходом по волне - и, бог даст, дойдем до
Новороссийска или Батума, куда попутно".
"Только повернет ли счастливо пароход? Не зальет ли его при повороте?
Тогда смерть!" - промелькнуло в голове Никифора Андреевича. Казалось, смерть
в этих кипящих волнах, от которых дышит ледяным холодом, так близка и
неминуема!
"О, господи!" - шепнул капитан и мысленно прибавил:
"Выбора нет!"
Он видел, что ледяной шторм неистовствовал. Нос уж обледеневший и не
так легко поднимался на волну. Везде лед. И матросы его не побеждают. Брызги
мгновенно обращаются в льдинки. И какая жестокая стужа! Он чувствует, что
ноги коченеют...
Все больше и больше волн вкатываются на бак, и людям работать там
невозможно.
Капитан видел испуганные и молящие взгляды кучки людей, работавших на
обледеневшей палубе около трубы. Они вздрагивали от стужи, посиневшие, с
одеревеневшими пальцами, окачиваемые брызгами, покрывающими буршлаты ледяною
корой.
Был пятый час утра, когда капитан решился.
Придерживаясь за поручни, чтобы не быть снесенным в море, капитан
подошел к штурвалу, помещенному в маленькой рубке, и приказал Антону:
- Лево на борт!
И, выйдя из рубки, он смотрел, как покатил нос вправо, и... и...
вдруг... закрыл глаза, опять их открыл и секунду-другую ждал гибели...
Правый борт кренился все ниже и ниже, все ближе и ближе к волнам. Они
уже вливались и покрывали словно смертным покровом...
И все матросы, охваченные ужасом, подбежали к трубе и... замерли,
потрясенные.
Ни один не крикнул... не молил...
Только мещанин из Новороссийска выл и молился, каялся в грехах и обещал
не грешить, если бог смилуется и спасет...
Эти несколько мгновений предсмертного страха казались бесконечно
долгими.