"Константин Михайлович Станюкович. Ледяной шторм" - читать интересную книгу автора

Антон все-таки напрягал все свои молодые силы.
Ведь ему так хотелось жить и так много обещала жизнь вместе с Матрешей!
И Антон в бешенстве рубил лед топором, пока не обессилел и тут же упал,
готовый заснуть.
Никифор Андреевич немедленно велел отнести его на кубрик.
Там Антон бросился в койку. Он не чувствовал боли отмороженных ног и,
внезапно охваченный равнодушием ко всему - даже к смерти, заснул как убитый.
Никто более не работал. Никто уж не надеялся. Всякий думал только о
тепле и о сне.
И, добравшись до тепла, многие молились и плакали.
Никифор Андреевич дремал в своей каюте на мостике тревожной,
прерывистой дремотой. Каждую минуту он в ужасе просыпался, вскакивал и
выбегал.
Шторм ревел. Пароход все больше и больше покрывался льдом.
Только вахтенный и рулевой на мостике и двое часовых на палубе уныло
бодрствовали.
"Через час, другой... смерть!" - мысленно проговорил Никифор Андреевич.
Уж он перестрадал предсмертные муки, простился заочно с семьей и теперь
с покорным отчаянием ждал смерти.
Он как будто уже не жилец... И ему безразлично, пожалеют ли его близкие
и что скажет начальство.
Мещанин из Новороссийска громко читал молитвы.
Вахтенный помощник вдруг зарыдал.
Капитан не чувствовал сожаления. И, изнеможенный, усталый от всей этой
каторжной жизни, понятой им только теперь, - проговорил почти что с мольбой:
- Скорее бы смерть!


XI

Забрезжило утро.
Осунувшийся за эту ночь и казавшийся дряхлым стариком, Никифор
Андреевич недоверчиво встретил надежду, охватившую измученное сердце, словно
приговоренный к смерти весть о помиловании.
Море, казалось, миловало, и надежда крепла в сердце капитана. И в
голове его проносились мысли о жизни, когда он смотрел вокруг.
Шторм еще ревел, но уже обессиленно. Волны вздымались, но не с прежней
мощью и злобой нападали на изнемогший "Баклан". Он уж не метался. Хоть качка
и трепала его, но волны не вкатывались и только обдавали брызгами. За ночь
весь пароход обледенел, и глыбы высились над кормою, бортами и носом, и
борты хоть и понизились, но не были еще совсем близки к воде.
Еще можно уйти от могилы.
И капитан, умиленный и оживший, горячо прошептал несколько благодарных
молитвенных слов и приказал разбудить матросов и сниматься с якоря.
Все вышли. Многие еле двигались. Антон, более других обмороженный,
поднялся на мостик к рулю, и лицо его дышало смелостью и верой в жизнь.
Все ожили. Волны не заливали.
Скоро якорь был поднят.
И, чтобы воспользоваться попутным штормом, капитан приказал снова взять
курс на Батум и идти самым полным ходом.