"Константин Михайлович Станюкович. Миссис Джильда" - читать интересную книгу автора

улыбаясь всем своим лоснящимся черным лицом и показывая ослепительно белые
зубы.
В глазах лейтенанта помутилось. Он не верил своим ушам. Ни Джильда ни
Оленич ни слова не говорили ему об этом.
"Господи! Что же это?.. И Джильда и друг лгут... Зачем?.. Зачем?.." -
подумал он.
Ревнивые подозрения закрались ему в голову. Светлый летний день точно
померк, и сам Весеньев стал мрачнее тучи.
"Так вот для чего Оленич съезжает на берег каждое утро!"
Злоба к Оленичу наполняла сердце Весеньева, - злоба жестокая, какая
только может быть у человека, обманутого людьми, в которых он верил, и у
ревнивца, терявшего любимую женщину.
- О, подлые! - простонал Весеньев.
Толстая Бетси сочувственно, и в то же время слегка насмешливо,
посматривала на русского моряка.
- Куда они поехали? - спросил он.
- Кажется, в парк.
- В парк... Зачем в парк? - бессмысленно повторил он.
- В парке хорошо гулять...
- В Сакраменто еще лучше! И Блэк бывает здесь?
- Теперь реже.
- А прежде?
- Каждый день...
"А она обещала его совсем не принимать!" - мелькнуло в голове молодого
человека.
- О, лживая, подлая гадина! - вырвалось из его груди. - Дайте мне
конверт, Бетси.
- Пойдемте в комнаты.
Весеньев прошел в гостиную. Эта комната, в которой он был так счастлив,
теперь казалась ему словно бы опозоренной... Все здесь фальшиво... везде
ложь, как и в этой женщине...
Он достал визитную карточку и, дрожащей рукой, не понимая, что делает,
написал следующие строки:
"Вы лживое создание. Мне стыдно за вас и за себя. Возвращаю ваше слово
и презираю вас!"
Вложив карточку в конверт, он отдал ее Бетси и сказал:
- Прошу вас, Бетси, отдайте эту записку в руки миссис Браун.
- Будьте покойны.
- Непременно в руки...
- Отдам в руки. А вы разве вечером не приедете?
- Нет, Бетси, не приеду. Никогда больше не приеду.
И, едва сдерживая рыдания, Весеньев выбежал из виллы.
- В парк! - крикнул он кучеру.
Он велел остановиться у входа и вошел в огромный парк, с высокими
пихтами и секвойями, и озирался кругом безумными взглядами.
Он обежал все главные аллеи, всматривался в гуляющих и сидящих на
скамьях. Тех, кого он искал, не было.
Тогда он направился наобум в глубь парка, в густую чащу. Там было
прохладно. Он шел, не зная зачем, не зная куда, подавленный горем,
обезумевший от полученной обиды и любивший Джильду, казалось, еще сильнее