"Константин Михайлович Станюкович. Дуэль в океане" - читать интересную книгу автора

- А ты, братец, вперед отдавай марса-фал... Я за дело ударил... И ты не
обижайся...
И хоть матрос и говорил, что не обижался, но Петру Васильевичу все-таки
бывало не по себе. И он давал себе слово сдерживаться...
Но особенно сдержан и терпим был Петр Васильевич в своей неудачной
семейной жизни, что не было секретом в Кронштадте. Все видели, с какою
безграничною и в то же время робкою любовью на лице входил он в морское
собрание, под руку с молодой, привлекательной женой; все знали, что Лидия
Викторовна обманывает его.
И, разумеется, все считали Петра Васильевича "форменным" простофилей, у
которого глаза слепы.
Как ни прост и снисходителен он, как ни любит свою жену, все-таки разве
мог бы жить под одной кровлей с такой "дамочкой", которая только позорит
его, если бы он был не такой "фефелой" и мог бы догадаться о том, что знает
весь Кронштадт. Давно бы следовало прогнать эту "особу" и отнять у нее их
трехлетнего сына.
Так рассуждали моряки, даже и те, которые ухаживали за Лидией
Викторовной и вместе с ней старались обманывать мужа.
Но никто не знал, что Петр Васильевич не только догадывался, но и знал,
что любимая им женщина обманывает, и он не только не подумал "прогнать"
жену, но даже скрывал от нее, что знает, никогда не упрекнул ее и, тая про
себя обиду и ревнивую жгучую боль, был по-прежнему ласков с ней и только
через год после свадьбы переселился в кабинет и оставался только другом и
пестуном своей жены.
Любящее сердце подсказало Петру Васильевичу только один исход из своего
положения. Не станет же он поднимать "историю", да еще в своем домашнем
очаге, не оскорбит он женщины и не сделает ее более несчастной и
опозоренной, если, оставленная, она пустится во все тяжкие.
И Петр Васильевич, казалось, привык к положению мужа с обязанностями,
но без прав, и не понимал даже своего героизма любви и самоотвержения.
"Чего ссориться нам? Разве она виновата, что год любила, а потом
разлюбила? Если скрывает от меня, значит, ей так нужно... Смею ли я
выматывать ее признания? Ведь это жестокость!"
Так нередко раздумывал Петр Васильевич и, разумеется, находил в своем
любящем сердце оправдание обидевшей его женщине.
И она с каким-то беззаботным легкомыслием вела прежнюю жизнь и, словно
бы в благодарность, что он не ревнив и такой примерный нетребовательный муж,
стала с ним мягка, любезна и, казалось, стала понимать, какое золотое у него
сердце.
Как ни тяжело было оставлять жену на три года, Петр Васильевич,
разумеется, не отказался от назначения старшим офицером на "Отважный" и
порадовал молодую женщину хорошим содержанием в плавании, большую часть
которого будет оставлять жене.
При разлуке он только просил писать ему и беречься...
- Не лучше ли переехать на юг, к твоим? - осторожно прибавил он, полный
тревоги, что молодая женщина, живя одна в Кронштадте, навлечет на себя еще
большие сплетни.
- Ты хочешь? - спросила Лидия Викторовна.
- Тебе было бы лучше! - смущенно промолвил Петр Васильевич.
- То есть чем лучше?