"Константин Михайлович Станюкович. "Главное: не волноваться"" - читать интересную книгу автора

газеты, недурно произнося русские названия.
- Novoie Vremie und Moskovskia Viedomosti!
И спросила:
- Всегда подавать русские газеты?
- Пожалуйста. Верно, их не требуют. Русских еще мало?
- Мало. Двое кроме вас ходят и требуют русские газеты.
Нечего говорить, что я забыл предписание доктора и после кофе стал
пробегать газеты.
- Извините, "Новое Время" свободно? - раздался около меня голос
по-русски.
Я поднял голову и увидел перед собою Привальева.
- Вот не ожидал... Как приятно встретиться со старым знакомым! -
проговорил Привальев, пожимая мою руку. - Я здесь от печени! А вы?
- От диабета...
- Позвольте присесть около.
- Пожалуйста...
Привальев попросил кельнершу подать кофе и присел против меня.


II

Безукоризненно одетый, моложавый, несмотря на свои "под пятьдесят",
Привальев был еще красивый мужчина с заседевшей русой бородкой и выхоленными
пышными усами. Но в лице он осунулся. Отливавшее желтизной, оно имело
серьезное "государственное" выражение, внушительность которого смягчалась
застланностью взгляда проницательных и пытливых глаз.
Он заговорил необыкновенно любезно и даже не без некоторой задушевности
тона в мягком теноре.
Признаюсь, это показалось мне несколько странным в человеке, имеющем
репутацию умницы и черствого чиновника, который не станет расточать нежных
слов с бесполезными для него людьми и особенно с литератором, не дающим в
газете статей о государственных людях, да еще хорошо знавшим Привальева в
его молодости, когда он не раз выражал желание "пострадать за правду".
Любезность его превосходительства удивила меня еще и потому, что до сих
пор так-таки и не подтверждались возникавшие в Петербурге слухи о том, что
Привальев будет объявлен государственным человеком, и потому он директор
департамента не сегодня - завтра. Уже в нескольких газетах, отвечающих
потребностям публики, были набраны приветственные статьи новой "звезде" -
замечательному человеку "с планом", строгого ума и доброго сердца. Уже были
набраны и "мечтательно-меланхолические" краткие заметки по адресу хотя и
благожелательного, но далеко не оправдавшего надежд администратора,
оставлявшего пост. Уже друзья и добрые знакомые Привальева поздравляли его и
трубили по городу, что другого такого, как Иван Иванович Привальев, им не
найти, и что завтра будет приказ об его назначении. Уж дамы, - особенно с
"настроением" к правде, любви и красоте, - ездили просить у Привальева мест
для мужей, друзей и любовников, как в один прекрасный день был объявлен
государственным человеком другой и... ах!
Друзья Привальева первые же изумились. Откуда могли выйти такие
невероятные слухи? Да где хоть капля государственного ума в Привальеве?
Разумеется, никто не мог считать его кандидатом на сколько-нибудь