"Константин Михайлович Станюкович. История одной жизни" - читать интересную книгу автора

Опольева ходили весьма нелестные слухи в бюрократических кругах, и многие
удивлялись, как это министр верит в добродетели Опольева.
С такими недобрыми воспоминаниями о своем "знатном братце" граф еще
долго не засыпал. Он уж не надеялся больше на ответ. Никакого ответа не
будет. Необходимо придумать новый источник для приобретения полушубка.


XII

На следующее утро, скверное и сырое октябрьское утро, "граф" с Антошкой
отправились в Александровский рынок и после тщательного осмотра разных
костюмов и сапог купили, наконец, все, что было нужно.
Нельзя сказать, чтобы "граф" был удовлетворен покупками, но зато
Антошка был в полном восторге и от сапог, и от поношенной темно-серой блузы,
и от штанов, приобретенных за три рубля после довольно оживленного торга. В
таком костюме Антошка еще никогда не ходил. Все было цело и, главное, впору,
точно на него сшитое. "Дяденькины" же костюмы всегда отличались полным
несоответствием с тоненькой и худенькой фигурой Антошки и имели вид мешков.
Недурна была и фуфайка, приятно согревающая грудь, хороша была и шапка из
поддельных смушек, купленная у татарина за двугривенный.
Из рынка они вернулись домой. Отворила им двери Анисья Ивановна,
необыкновенно радостная, и тотчас же сообщила "графу", что его ждет
посыльный с "приятным письмецом".
- Уж полчаса, как дожидается, Александр Иваныч. Не могу, говорит, без
расписки доверить... А я тоже сбегала, холста купила... Вечером и шить
начну...
Радостное волнение охватило "графа" при известии о "приятном письмеце",
и напрасно он старался скрыть его! Лицо его мгновенно просветлело и
оживилось, и голос дрогнул, когда он торопливо проговорил:
- Попросите-ка, Анисья Ивановна, посыльного... Что за письмецо...
"Совесть в нем, видно, не совсем пропала!" - подумал он в ту же минуту.
Посыльный вошел в комнату "графа" и подал ему небольшой, элегантный,
надушенный конверт с коронкой. К изумлению "графа", почерк на конверте был,
очевидно, женский: мелкий английский и довольно красивый.
Он вскрыл конверт. Там было письмо и в нем двадцатипятирублевая
бумажка. Тем же мелким почерком написанное письмо было следующего
содержания:
"Дорогой дядюшка!
Папа поручил мне послать прилагаемые деньги и извиниться перед вами,
что сам не отвечает вам. Он очень занят. Вместе с тем он просит не
благодарить его и, если вам что будет нужно, обращаться ко мне. Я с большим
удовольствием принимаю на себя эту обязанность и усердно прошу не забывать
этого. Дай бог вам и вашему бедному мальчику всего хорошего. Преданная вам
Нина Опольева".
Глаза "графа" были влажны, когда он прочитал это письмо.
Он понял, почему не надо благодарить "знатного братца", и тотчас же
написал племяннице:
"Дорогая Нина Константиновна!
Ваша помощь и ваше доброе письмо тронули меня до глубины души. Что бы
вам ни говорили обо мне, верьте, что присланные вами деньги будут