"Николай Старилов "Законы Истории (полит.)" - читать интересную книгу автора

Анти-Дюринг. М.1977. с.179).
Сорвал ли решение хлебной проблемы "Сталин"? Мы уже доказали, что нет.
Никаких отрицательных последствий для зернового хозяйства "палочная
коллективизация" не принесла - об этом говорят цифры, а не эмоции О. Лациса.
"Колхозный строй соответствует интересам крестьянства..." Прямо не
знаешь с какой стороны подходить к этому тезису. Мне искренне жаль, что О.
Лациса нельзя перенести на шестьдесят лет назад - попробовал бы он в году
этак 1928 или 1929 сказать крестьянину, что если у него отнимут землю,
лошадь, корову, плут и семена, то это в его интересах - и не держать при
этом руку на кобуре.
О. Лацис любит говорить о чужих "подменах", но назвать экспроприацию,
ликвидацию класса крестьян - мелких собственников, мелкой буржуазии -
соответствующей ее интересам, это уже не подмена, а много хуже. Социализм, в
конечном счете, тоже в интересах всего народа, в том числе и буржуазии -
почему же она, товарищ О. Лацис, не бежит сломя голову в социализм,
выбрасывая из карманов ценные бумаги, чтобы развить как можно большую
скорость своего "вбегания в социализм"?
"Голое насилие над всеми крестьянами было не по зубам даже Сталину".
Внимание! "Точнее говорить о насилии над объективными законами общественного
развития." Вот ведь как. И ничего - проходит. Если бы О. Лацис заявил о
"насилии над законом всемирного тяготения", совершенным Сталиным, над ним бы
только посмеялись, а вот "насилие над объективными законами общественного
развития", вполне возможно, не говоря уж о том, что это насилие у О. Лациса
совершает один Сталин. Очевидно, О. Лацис представляет себе законы
общественного развития в виде женщины, возвращающейся домой поздним
вечером...
"... после того, как политическая власть стала самостоятельной по
отношению к обществу и из его слуги превратилась в его господина, она может
действовать в двояком направлении. Либо она действует в духе и направлении
закономерного экономического развития. Тогда между ней и этим развитием не
возникает никакого конфликта, и экономическое развитие ускоряется. Либо же
политическая власть действует наперекор этому развитию, и тогда, за
немногими исключениями, она, как правило, падает под давлением
экономического развития. Этими немногими исключениями являются те единичные
случаи завоеваний, когда менее культурные завоеватели истребляли или
изгоняли население завоеванной страны и уничтожали его производительные силы
или же давали им заглохнуть, не умея их использовать... А если оставить в
стороне случаи завоеваний, то там, где внутренняя государственная власть
какой-либо страны вступала в антагонизм с ее экономическим развитием, как
это до сих пор на известной ступени развития случалось почти со всякой
политической властью, - там борьба всякий раз оканчивалась ниспровержением
политической власти. Неумолимо, не допуская исключений, экономическое
развитие прокладывало себе путь, о последнем, наиболее разительном примере в
этом отношении, мы уже упоминали: это великая французская революция." (Ф.
Энгельс. Анти-Дюринг. 1977, с.184.).
О. Лацис пишет: "Она (критика - Н.С.) могла означать только критику
Сталина и его людей." Какие же это "люди Сталина"? Молотов, отвечает О.
Лацис. Правда, вслед за старпомом из "Полосатого рейса" мы могли бы
спросить, почему он говорит об одной сосиске во множественном числе? Но не
будем придираться. О Кирове, Орджоникидзе и сотнях других О. Лацис