"Иван Терентьевич Стариков. Милосердие ("Судьба офицера" #2) " - читать интересную книгу автора

смог поднять свое тело и опустился на постель.
- Полежи спокойно. Благодари судьбу, что дала тебе силы возвратиться.
Ты не только познал бездну, ты еще побывал и в бою.
- Как Ладыжец, как Джакия?
- Да. Кто такой Павел Иванович?
- Странно. Я давно не вспоминал его. Славный был человек... Мой друг...
Оленич вдруг умолк и задумался: ему вспомнился Кавказский фронт,
трудные битвы сорок второго, смерть капитана Истомина, Женя... Но она
затерялась в военной карусели и ни разу не встретилась за все послевоенные
годы. Он не знал, что с ней, жива ли она и где ее искать? Да и надо ли
искать ее? Этот вопрос мучил недолго, пока он не принял окончательное
решение: не надо искать, ни к чему. Он инвалид. Не только потому, что
лишился ноги. Не это главное. Главное состоит в том, что он годами находится
на излечении в госпитале, и отсюда не выбраться. Когда-то мечтал, что будет
работать и приносить пользу людям. Он не знал, чем займется, если наконец
выпишется из госпиталя, но когда голова варит и есть руки, то занятие всегда
можно найти. Главное, не думать о химерах - о семье, о любви.
- О чем я еще бредил? - спросил он.
- Разве припомнишь все, что ты бормотал? Довольно пространно, несвязно,
а порой и бессмысленно, как во сне. То ты полз через горящее поле ржи, то
звал Темляка... Это что, тот конь, который бросился к тебе в реку? Ну а
потом ты штурмовал высоту сто двадцать один.
- Сопку? Странно. Люда, припомни: я ведь никогда не бредил во время
приступов.
- Да, я помню. Гордей очень удивился.
- Действительно. Мне даже Колокольников примерещился...
- Он был возле тебя, разговаривал с тобой.
- Он здесь?
- Да, прилетел.
- Значит, мои дела неважнецкие.
- Не говори глупостей: все хорошо. Главное - ты вернулся.
- А где Гордей?
- На обходе. Задержался в шестидесятой. Опять майор сорвался с кровати
и сильно ударился головой.
- Ладыжец? С сорок четвертого кидается в рукопашный бой. Вот кто
мучается.
- Тебе-то пора привыкнуть.
- Людочка, к этому привыкнуть нельзя.
История майора Ладыжца известна всему госпиталю. Во время боев за
Варшаву стрелковый батальон, где он был политруком, в пылу наступления и
атаки с ходу взял мост через глубокий ров в предместьях. Для гитлеровцев
потерять этот мост значило оставить несколько своих подразделений и не дать
им возможности перейти ров, чтобы соединиться с основными силами. Поэтому
немцы решили любым способом вернуть себе мост и подступы к нему. На обороне
моста комбат оставил две роты, а сам с одной ротой пошел уничтожать
оставшиеся вражеские подразделения. Опомнившийся противник хотел
стремительной атакой отбить мост, но политрук Ладыжец, оставшийся с ротами,
хорошо продумал оборону и никакие попытки гитлеровцев не принесли им успеха.
Тогда фашисты собрали в близлежащих развалинах мирных жителей - в основном
женщин и детей, - построили их впереди своих солдат и, угрожая автоматами,