"Анатолий Стась. Серебристое марево (Фантастический рассказ) " - читать интересную книгу автора

зарыта собака. Но от этого им не станет легче. Изменить состав
синтетического бензина они не смогут, это равносильно изобретению
принципиально нового вида горючего. Если же они попытаются изменить
структуру металла для моторов, мы снабдим аппарат соответствующим
индикатором и сможем без особого труда корректировать молекулярные
отклонения.
- У меня за плечами всего два класса церковноприходской школы, -
подал голос Данила Резниченко. - Вашей премудрости я не осилю. Знаю только
одно: закончится война, наши сломают хребет фашистам и тогда тебе, Юрий,
при жизни поставят памятник в Дубравке на майдане. Но это в будущем. А
сейчас ты должен как можно быстрее пробиваться к нашим. Нельзя тянуть,
каждый день дорог. Ты такую силищу в руках держишь, что подумать и то
страшно... Люди говорят, в плавнях партизаны объявились. До них куда
ближе, чем до линии фронта. Только правду ли говорят насчет партизан?
- Слухи такие неспроста, - заметил Федор Иванович. - И в наших краях
партизанам дело найдется. Плавни мы сможем разведать. Допустим, выйдем на
партизанский отряд. Может статься, партизаны имеются, а связи у них нету.
Что тогда?
- Тогда - все тот же путь, к линии фронта, - живо откликнулся Юрка. -
Только дойду ли? Речь ведь не обо мне, не о моей жизни. Нынче гибнут
многие, никто не заговорен от пули. Только бы вот донести до своих,
передать им то, что сделано, а потом и смерть не страшна. Только бы
донести!..
- Да, закавыка... - послышался в темноте голос пасечника. - Ежели по
совести, то тебя, Юрий, в такую опасную дорогу посылать никак не следует.
Не себе ты теперь принадлежишь, хлопче, не себе... Беречь тебя надобно. Да
вот беда - компания у тебя подобралась нестроевая. Один костыли таскает,
другой шагу ступить без одышки не может, а третий дитя еще, сосунок...
Меня как пружиной подбросило.
- Это кто сосунок? Я, что ли? Да поручите мне, я хоть сейчас, прямо
из этой хаты, пойду, куда надо. И до самой Москвы идти буду. На животе
поползу, если потребуется...
Яркий свет автомобильных фар ударил в окна хатенки и высветил
комнату, печь, лежанку, вышитые рушники, фотографию Варьки на стене. В
желтом отблеске лучей хорошо стало видно бородатое лицо пасечника,
сгорбленные плечи Федора Ивановича, стоящего недалеко от окна Юрку.
- Это немцы! - приглушенно сказал Федор Иванович, подхватывая
костыли. Резниченко оттолкнул Юрку от окна, хрипло проговорил:
- Тикай, Юрко! Це за тобой... Разнюхали, сволочи!
У меня стали стучать зубы. Будто сквозь туман я увидел, как Юрка,
лежа на полу, вытаскивал из-под печи автомат и гранаты, те самые гранаты в
сумке, что остались лежать на повозке в камышах. И автомат был тот самый,
но уже с диском.
В двери колотили чем-то тяжелым. Тонким голосом кричал за окном
гитлеровец. Грохнул выстрел, второй... По двору, в свете направленных на
хату фар, метались темные фигуры. Федор Иванович рывком выдернул из рук
Юрки автомат, ткнул стволом в окно. Длинная автоматная очередь оглушила
меня, на миг стало тихо.
- Не стреляйт! Не стреляйт! - несколько раз взахлеб прокричали со
двора. - Всем, кто живет изба, будет хорошо, все получайт деньги, все...