"Кристофер Сташефф. Мудрец" - читать интересную книгу автора

Огерн целовал округлую плоть столь нежно, что губы его могли
показаться крыльями бабочки, столь нежно, что вытянули еще один стон из
нее.
- Пятьсот лет!
- Они пронеслись как стрелы, - прошептал Огерн, и Рахани задрожала от
его дыхания и шепота. - Пятьсот лет, и каждый день в Раю! Но как еще могло
бы быть, коли возлюбленная моя - моя богиня?
- Глупый мальчишка. - Она нежно коснулась его шеи, ласково
поцеловала, с обожанием вгляделась в его черты. - Сколько раз должна я
тебе повторять, что мы, улины, не боги, а просто более могущественная и
древняя раса, чем твоя?
- Столько, сколько захочешь, - промурлыкал он, - ибо тогда я буду
слышать твой голос.
И его рука снова пустилась в странствия. Но Рахани поймала его
запястье и сильно сжала его:
- Хватит, ретивый смертный! Ужели не хватит? А несколько минут назад
не познал ли ты удовлетворения, бездны экстаза? И нужно ли тебе, чтоб я
взалкала больше?
- Да, если я могу - способен ли простой мужчина удовлетвориться, имея
подле себя женщину, столь желанную?
Он говорил чистую правду, ибо из улинок Рахани была самой роскошной
женщиной - даже тогда, когда таких, как она, женщин было столько же,
сколько их теперь среди людей, а худшая из улинок, по человеческим меркам,
- королева красоты. А если она чувствовала потребность в партнере-человеке
- что не было необходимостью, но лишь желанием, - то Огерн, конечно, был
именно тем, кого бы выбрала королева. Высокий и широкоплечий, с могучими
мышцами и столь правильными чертами лица, что его можно было даже назвать
прекрасным, с волосами цвета черного янтаря и золотом кожи, с большими
глазами и чувственными губами - он был всем, что женщина могла назвать
желанием, вот только был стыдлив, но с Рахани становился полной
противоположностью, совершенно раскрепощенным.
- Ну остановись! - Она снова сжала руку, но поздно - под его ласками
затрепетала ее грудь, задрожало тело. - Нет, любовь моя! Мне необходимо
поговорить с тобой о серьезных вещах, а я не могу, ты снова будишь во мне
желание!
- Что может быть серьезнее любви?
- Жизнь и смерть!
Не отпуская его руки, Рахани подняла голову, посмотрела ему прямо в
глаза сначала строго, а после умоляюще.
- Смерть? - улыбнулся Огерн. - Так я перестал тебе нравиться?
- Никогда. - Она смягчилась, рука ее на его запястье разжалась и
поднялась, чтобы убрать волосы, упавшие ему на лоб. - Ты никогда не
утомишь меня, Огерн.
- Ты обещала, что, как только я начну надоедать тебе, сразу же
скажешь об этом!
- Лишь потому, что ты просил меня о том, поскольку я-то знаю, что мне
никогда не наскучит твое общество. Не раньше, чем тебе наскучит мое.
- Но ты богиня, ты бесконечно разная! Стоит мне только начать
привыкать к тебе, я открываю что-то новое, какую-нибудь такую сторону
твоего существа, о существовании которой я до того и не подозревал, и