"Войтек Стеклач. Как убить золотого соловья " - читать интересную книгу автора

шоколад с орехами.
- У нас еще есть темницы?
- Только для невежливых, пан Бичовский. Пай-мальчиков, которые ценят
наш труд и не создают нам лишних хлопот, мы отправляем на ночь в отель
"Ялта".
- А у меня сейчас какие шансы?
- У вас? - Капитан шутливо призадумался. - Ну, ночлег в отеле вам еще
придется заслужить.
- Хорошо поговорили, - сказал я.
- Вот именно, - вздохнул капитан, - так как, ничего более интересного я
от вас не услышу?
Я пожал плечами.
- Ладно. - Капитан, не вставая, повернулся к открытой двери в
комнату: - Мирек, пойди сюда, составь с паном Бичовским протокол.
- А до утра нельзя отложить? - спросил я устало.
- Можно, - сказал капитан, - но вы мне так откровенно все выложили, что
я боюсь, как бы до утра чего-нибудь не забыли.
Я покорно кивнул, капитан поднялся, и на его место уселся бледный
верзила с тонкими пожелтевшими пальцами. У него была с собой портативная
пишущая машинка; он виртуозно, быстрым движением открыл ее, заложил бумагу и
вопросительно взглянул на меня.
- Поехали?
Капитан бережно прикрыл за собой дверь, но я слышал, как рядом Зузанка
Черная поет "День как любой другой". Я очень долго провозился с текстом,
который Зузана пела теперь на магнитофонной ленте под аккомпанемент
фортепиано. Я гадал, кто бы это мог на нем играть, и машинально отвечал на
вопросы верзилы.

Слезы слепят мне глаза, мой любимый, и я не
прозрею,
Пока тебя нет, мой любимый, приди же скорее... -

нежно свинговала Зузана, и верзила вынужден был повторить свой вопрос.
- Простите, что вы сказали?
- Временное место жительства.
- В каком смысле?
- Вы говорили, что жили здесь, - терпеливо повторил верзила, - и я
спрашиваю, были ли вы здесь прописаны.
Я покачал головой. Каждый, кто пишет что-либо, считает свое последнее
сочинение лучшим или хотя бы не худшим из того, что он написал прежде. Если,
конечно, он пишет всерьез. Во всяком случае, настолько, что не стыдится
этого. А я уже не был на все сто процентов уверен, что мой "День как любой
другой" - приличный текст. Как вышло, что искренняя грусть внезапно
обернулась пошлой сентиментальностью, что слова, казавшиеся мне поначалу
очень точными, сейчас теряли смысл и лишь упорно цеплялись друг за друга,
подводя к рифме? Как это вышло?
- Да я здесь, собственно, по-настоящему не жил...
- Понятно, - сказал верзила. По всей видимости, он не находил в этом
ничего предосудительного. Но для верности все же уточнил: - А когда вы
развелись, пан Бичовский?