"Стендаль "Красное и черное"" - читать интересную книгу автора

Cunctando restituit rem.
Enmus. [3]

- Отвечай мне, проклятый книгочей, да не смей врать, хоть ты без это-
го и не можешь, откуда ты знаешь госпожу де Реналь? Когда это ты успел с
ней разговориться?
- Я никогда с ней не разговаривал, - ответил Жюльен. - Если я когда и
видел эту даму, так только в церкви.
- Так, значит, ты на нее глазел, дерзкая тварь?
- Никогда. Вы знаете, что в церкви я никого, кроме бога, не вижу, -
добавил Жюльен, прикидываясь святошей в надежде на то, что это спасет
его от побоев.
- Нет, тут что-то да есть, - промолвил хитрый старик и на минуту
умолк. - Но из тебя разве что выудишь, подлый ты ханжа? Ну, как бы там
ни было, а я от тебя избавлюсь, и моей пиле это только на пользу пойдет.
Как-то уж ты сумел обойти господина кюре или кого там другого, что они
тебе отхлопотали недурное местечко. Поди собери свой скарб, и я тебя от-
веду к господину де Реналю. Ты у него воспитателем будешь, при детях.
- А что я за это буду получать?
- Стол, одежду и триста франков жалованья.
- Я не хочу быть лакеем.
- Скотина! А кто тебе говорит про лакея? Да я-то что ж, хочу, что ли,
чтоб у меня сын в лакеях был?
- Ас кем я буду есть?
Этот вопрос озадачил старика Сореля: он почувствовал, что если будет
продолжать разговор, это может довести до беды; он накинулся на Жюльена
с бранью, попрекая его обжорством, и наконец оставил его и пошел посове-
товаться со старшими сыновьями.
Спустя некоторое время Жюльен увидел, как они стояли все вместе,
опершись на топоры, и держали семейный совет Он долго смотрел на них,
но, убедившись, что ему все равно не догадаться, о чем идет речь, обошел
лесопилку и пристроился по ту сторону пилы, чтобы его не захватили
врасплох. Ему хотелось подумать на свободе об этой неожиданной новости,
которая должна была перевернуть всю его судьбу, но он чувствовал себя
сейчас неспособным ни на какую рассудительность, воображение его то и
дело уносилось к тому, что ожидало его в чудесном доме г-на де Реналя.
"Нет, лучше отказаться от всего этого, - говорил он себе, - чем до-
пустить, чтобы меня посадили за один стол с прислугой. Отец, конечно,
постарается принудить меня силой; нет, лучше умереть. У меня накоплено
пятнадцать франков и восемь су; сбегу сегодня же ночью, и через два дня,
коли идти напрямик, через горы, где ни одного жандарма и в помине нет, я
попаду в Безансон; там запишусь в солдаты, а не то так и в Швейцарию
сбегу. Но только тогда уж ничего впереди, никогда уж не добиться мне
звания священника, которое открывает дорогу ко всему".
Этот страх оказаться за одним столом с прислугой вовсе не был
свойствен натуре Жюльена. Чтобы пробить себе дорогу, он пошел бы и не на
такие испытания. Он почерпнул это отвращение непосредственно из "Испове-
ди" Руссо. Это была единственная книга, при помощи которой его воображе-
ние рисовало ему свет. Собрание реляций великой армии и "Мемориал Святой
Елены" - вот три книги, в которых заключался его Коран. Он готов был на