"Ирина Степановская. Экзотические птицы " - читать интересную книгу автора

- Какая разница! - ответила та. - Нас довезут. Встретят около
института. Значит, пойдешь?
- Угу.
- Ну, заметано! - обрадовалась подруга, и больше до конца занятий они к
этому вопросу не возвращались.

6

Валентина Николаевна почему-то настолько твердо представила, что
сейчас, сию минуту, немедленно увидит своего сына Алешу, что, открыв дверь,
в первое мгновение даже не поняла, что вместо сына перед ней находится ее
бывший коллега Аркадий Петрович Барашков. Она бессмысленно приоткрыла рот и
некоторое время стояла в дверях, глядя в лицо Аркадию Петровичу и не узнавая
его. Он, предполагая, что его сюрприз явиться без предупреждения
действительно удался, громко и радостно засмеялся, но потом что-то
неуловимое, нечто странное, идиотическое в лице Валентины Николаевны
насторожило его.
- Тина! Ты что, не узнаешь? Ведь это же я, Аркадий! Но действие его
слов оказалось вовсе не таким, на какое он рассчитывал. Валентина Николаевна
вдруг смертельно побледнела, закатила глаза и рухнула на пол под самые его
ноги. Он так опешил, что даже не успел ее подхватить.
- Тина! - Это было все, что он мог сказать.
В следующую секунду он бросил на пол свою старую спортивную сумку,
схватил Валентину Николаевну сначала под мышки, потом, перехватив за талию,
повесил себе на плечо и в таком виде втащил ее в комнату.
- Есть кто-нибудь? - зычным баритоном вопросил он. Но беспорядок и
полумрак ответили ему, что в комнате никого нет. Тогда он положил Валентину
Николаевну на кровать, заглянул в зрачки, нащупал пульс и немного
успокоился, осознав, что это не что иное, как простой обморок.
Быстрым шагом прошел он на кухню, наугад открыл какие-то шкафчики в
поисках нашатырного спирта, но, естественно, ничего не нашел. И тогда счел
за лучшее наполнить холодной водой турку для кофе, находившуюся на столе,
как раз у него под рукой. Таким образом, сей предмет во второй раз за это
пасмурное утро был использован не по назначению. Аккуратно, рукой, Барашков
брызнул в лицо Валентине Николаевне и, слегка похлопывая ее по щекам,
привычным тоном, словно был в операционной, затянул свою вечную песню:
- Тина, Тина! Проснись! Ты меня слышишь? Отрой глаза! Посмотри на меня!
Посмотри на меня! Ты меня видишь?
И от этих слов, слышимых за всю жизнь тысячу раз и, бывало,
произносимых ею самой, Валентина Николаевна действительно открыла глаза,
провела по холодному влажному лбу рукой и спросила:
- Что это со мной было? Меня тошнит. - Потом она пригляделась
внимательнее, узнала знакомое лицо, уточнила: - Это ты, Аркадий? - И,
услышав утвердительный ответ, быстро сказала: - Ну, слава Богу, это ты! При
тебе я могу умереть спокойно.
У Аркадия Петровича тут же включился профессиональный рефлекс, и он тем
самым равнодушно-спокойным голосом, которым всегда разговаривал с больными,
сказал:
- Умереть, дорогая моя, никогда не поздно, а сейчас надо приподнять
голову на подушку и выпить горячего чая с сахаром! У тебя есть?