"Андрей Стерхов. Атака неудачника ("Быть драконом" #2) " - читать интересную книгу автора

гнать - опаздывал из-за этих придурков. Но как ни гнал, все-таки на три
минуты опоздал.
Самое смешное, что Холобыстин на встречу не явился.
Мало того, когда я вбежал на третий этаж корпуса "Б" Института
термодинамики, оказалось, что дверь в помещение, арендуемое редакцией
"Сибирских зорь", закрыта. Я подумал, что закрыта изнутри, и постучал,
настойчиво так постучал, однако никто не подошел. Тогда я решил немедленно
позвонить господину редактору и высказать ему в свободном стиле все, что о
нем думаю. Но не успел вытащить трубку, как услышал:
- Егор Тугарин?
Спрашивала женщина, чей неясный силуэт вырисовывался на фоне окна в
конце сумрачного коридора.
- Да, - ответил я и, не дождавшись продолжения, задал встречный
вопрос: - Не подскажите, где Семен Аркадьевич?
- Он не придет, - сказала незнакомка и стала приближаться.
Одета она была без изысков, просто, но длинный грубой вязки свитер и
тертые джинсы смотрелись на ней так, как на иной куколке платье для
коктейлей ни смотрится. А ее красота меня просто оглушила. Была она
неправильной, нездешней, далекой от глянцевых шаблонов. Ее не портили ни
жесткие складки у рта, ни следы бессонницы вокруг глаз, ни старый шрам на
подбородке. Наоборот - эти маленькие изъяны придавали незнакомке шарма и
дорисовывали образ "женщина с прошлым".
Слава Силе, подумалось мне, что я не человек. А то пошел бы и
застрелился от осознания, что эта брюнетка не моя и никогда моей не будет.
Ей было между тридцатью и сорока. Самый правильный возраст. И пахло от
нее правильно: полынью, чабрецом, мадерой, печеным клубнем и разгоряченной
женской кровью. Этот крутой замес в мгновенье ока унес меня туда, где
отчетливо слышались посвист дикого ветра, треск ночного костра и тихая
вольная песня. Дышать - не надышаться, слушать - не наслушаться. И плакать
от счастья. В голос плакать. Навзрыд.
На даче ночевала, догадался я. И не одна.
С большим, очень большим трудом - "мы с тобой никогда не расстанемся,
мы с тобой на даче останемся" - стряхнул я наваждение и, облизав пересохшие
от волнения губы, выдавил из себя:
- Мы с ним договаривались. С Семеном Аркадьевичем.
Незнакомка подняла на меня глаза.
- Вместо себя он меня прислал. Сказал, приедет сыщик, жди.
Я молчал, ждал объяснений. И еще тонул. В глазах ее огромных
небесно-голубых тонул.
- Он трус, - сказала она с пугающей откровенностью и повторила: - Он
трус.
Будто приговор вынесла. Жестокий, окончательный и не подлежащий
обжалованию.
- А вы... - начал было я.
Она показала ключ.
- А я не боюсь.
- Я хотел спросить, кто вы.
- Инесса Верхозина, - представилась она.
Освежив в голове список, который давеча предоставил мне господин
Холобыстин, я определился: "Верхозина Инесса Романовна, завотделом прозы".