"Этель Стивенс. Прекрасная пленница " - читать интересную книгу автора

спрятала на груди, и вынула из ящика расшатанного итальянского бюро два
темных хаика.
- Идем! Нам надо спешить! Живо!
Она подняла старуху на ноги и накинула на нее хаик. Оделась сама.
- Теперь ступай вперед и открой дверь. Я запру эту за нами.
Старуха повиновалась, дрожа с головы до ног.
Мабрука на мгновенье остановилась на пороге и оглянулась. Одна из
свечей упала. Пламя уже лизало волосы убитого. Мабрука вернулась и,
нагнувшись, затушила огонь. Постояла немного, потом плюнула в лицо убитому,
как плюнула утром на то место, где он перед тем стоял, и, низко надвинув на
самые глаза свой хаик, неслышно притворила за собой дверь, заперла ее на
ключ и скользнула вниз по темной лестнице.


Часть II
ТАЙНА ГОРОДА

(Прошло девятнадцать лет)


ГЛАВА I

- Который час? - спросили звонким молодым голосом с койки каюты второго
класса парохода "Аврора", совершавшего рейсы между Сицилией и Северной
Африкой.
Потом, сообразив, что он уже расстался со страной мягких согласных,
заспанный пассажир повторил свой вопрос по-французски.
- Шесть часов, месье, - ответил проходивший мимо стюард.
- Земля уже видна?
- Да, месье.
Молодой сицилиец соскочил с койки. Четверть часа спустя он уже стоял на
палубе, устремив взгляд на горизонт. Море было того теплого, лиловато-синего
оттенка, который характерен для южных морей; Риккардо Бастиньяни тысячи раз
видал его таким в Палермо в солнечные дни; знал и другие его оттенки -
васильковый, бирюзовый, багряный при заходе солнца, в бурю -
темно-пурпуровый, с зелеными пятнами цвета изумруда или хризопраза. И
солнце, рассыпавшее по гребням волн тысячи сверкающих золотых, было для него
такой же родной стихией, как вода - для лотоса, как воздух - для жаворонка.
И все-таки в этом солнце и в этом море было что-то новое.
Он остро вглядывался в горизонт, где пятнышком, не больше крыла
бабочки, темнела земля. С этим пятнышком связана вся его будущая жизнь. Он
смотрел, не отрываясь.
Рядом стоял, облокотившись о борт, худощавый мужчина, внимательно
рассматривавший юношу. На нем был прекрасного покроя серый костюм и мягкая
широкополая шляпа, отбрасывавшая тень на лицо.
- Вы в первый раз едете в Тунис? - спросил он по-итальянски.
Бастиньяни кивнул головой. Он обратил внимание на глаза незнакомца, -
светло-голубые, длинного разреза глаза, - заинтересовался, к какой
национальности отнести его.
- А вы, месье?