"Даниэла Стил. Перепутье [love]" - читать интересную книгу автора

услышав звонкий смех Джонни.
- Ты меня раздавишь, папа! - На самом деле все это ему ужасно
нравилось.
- Как дела, дружок? - Он поставил сына на ноги, Джон смотрел на отца
снизу вверх и улыбался.
- Нормально. А какая у меня новая бита, просто класс!
- Здорово. Еще ни одного окна не разбил?
- Конечно нет.
Сын недовольно дернулся, когда Ник взъерошил его иссиня-черные
волосы. В Джоне интересно смешались черты Хиллари и Ника: ее молочно-белая
кожа, ее волосы и зеленые глаза Ника. Они с Хиллари были не похожи друг на
друга, как только могут быть не похожи два человека. Хиллари -
темноволосая, маленькая, изящная, Ник - большой, сильный, светловолосый. В
мальчике же, как все говорили, соединились лучшие черты того и другого.
- Можно я возьму биту с собой на корабль?
- Не уверен, молодой человек. Только в том случае, если ты пообещаешь
не доставать ее из чемодана.
- Но мне обязательно нужно ее взять, папа! Во Франции же нет
бейсбольных бит.
- Наверное, - согласился Ник.
Они ехали во Францию на год, возможно, на полгода, если дела пойдут
неважно. За последнее время Ник заключил там так много контрактов, что
решил сам руководить работой своей парижской конторы, а в Нью-Йорке
оставить ближайшего помощника. И разумеется, он брал с собой Хиллари и
Джона. Он и думать не хотел, чтоб жить там так долго без них, а ехать было
необходимо. Сначала Хиллари каждый день причитала, стонала и жаловалась,
но последний месяц она как будто смирилась, а Джон считал, что все это
даже интересно. Он станет учиться в американской школе на Елисейских
полях. Ник уже снял очень милый дом на авеню Фош. Он принадлежал одному
французскому графу, который год назад, во время паники перед Мюнхенским
соглашением, вместе с женой уехал в Швейцарию, а теперь счастливо жил в
Лозанне и не спешил возвращаться. Это было очень кстати для Ника, Хиллари
и мальчика.
- Поужинаешь со мной, папа? Гувернантка как раз звала Джона ужинать,
и он с надеждой поднял глаза на Ника.
- Думаю, мне надо подняться к маме.
- Ну, ладно.
- Я приду, когда ты поешь, и мы немного поболтаем. Идет?
- Хорошо. - Джон снова улыбнулся отцу и вышел с гувернанткой, а Ник
на минуту задержался в комнате, глядя на свой старый письменный стол. Этот
стол отец подарил Нику, когда ему было двенадцать лет, перед тем, как его
отправили в частную школу. Он с отвращением вспоминал проведенные там годы
- ему постоянно казалось, что его просто выгнали из дома. Ник решил ни за
что не отправлять сына в закрытую школу. Пусть Джон никогда не узнает
этого ужаса.
Ник закрыл за собой дверь и по длинному бежевому коридору вернулся в
большую гостиную, где стоял рояль; оттуда устланная ковром лестница вела
наверх, в комнаты Ника и Хиллари.
Дойдя до площадки, он заметил, что дверь в комнату Хиллари
приоткрыта, и тут же услышал ее пронзительный голос. Она кричала на