"Мартин Стивен. Могила галеонов ("Генри Грэшем" #3) " - читать интересную книгу автора

- Они могут выносить и не таких, как ты, - ответил Грэшем, зевая. - За
что ты их так ненавидишь? - спросил он, скорее для того, чтобы отвлечься от
усталости после трудного дня и после ночи, проведенной на палубе. - Я знаю,
я сам должен их ненавидеть - ведь я англичанин. Но я не могу поверить в
порочность целой страны, чьи жители возводят такие прекрасные здания. И
сколько удивительной красоты в их мессах, в их музыке! И разве не они спасли
Европу от турок в битве при Лепанто? Их страна не лишена славы. За что ты ее
ненавидишь?
- Я не так ненавижу всех испанцев, как одного поганого дона Альваро де
Базана, первого маркиза Санта-Круса, - неожиданно ответил Манион. Он
выговорил имя первого адмирала Испании четко, даже с испанским выговором,
причем ядовитым тоном, которого раньше Грэшем у своего слуги не замечал.
- А за что ты ненавидишь человека, которого никогда не встречал? -
спросил Грэшем, теперь уже с интересом.
- Вот тут вы не правы, - ответил Манион, не глядя на хозяина. - Я его
встречал.
- Расскажи, - попросил Грэшем. Он знал: если подгонять слугу, тот может
и передумать. Манион делал то, что хотел, а не то, чего хотели от него. Еще
и поэтому Грэшем уважал его и ценил его дружбу.
- Ну ладно, - как бы нехотя заговорил Манион, - оно можно бы и
рассказать... Да как бы из этого какого вреда для ваших испанских дел не
вышло. Давайте уговоримся: пусть все это останется между нами. Никому об
этом не болтайте, даже тем красоткам, с которыми вы спите. Или в колледже,
когда выпьете. Ну, если мы вообще туда доберемся. - Манион посмотрел на
Джорджа, лежавшего рядом. Он, очевидно, надеялся, что тот слит и не услышит
рассказа.
"Кому я могу раскрыть твои секреты? - подумал Грэшем. - У меня и нет
никого, кроме тебя и того детины, храпящего рядом со мной".
Вслух он сказал:
- Болтать не стану.
Манион кивнул и уселся рядом с ним.
- Ну так вот, - начал он рассказ, - служил я, знаете, корабельным боем.
Родителей я не помню. Рос я приемышем у какого-то сапожника, и сапожник он
был так себе, народ к нему не очень-то шел чинить обувь. Он мне и говорил,
что я - подкидыш, а он возится со мной, так как он - очень уж добрый
человек. Хотя доброты-то я от него никого не видал. А когда я подрос
немного, он сбыл меня с рук: продал капитану судна, отправлявшегося из
Дептфорда.
Грэшем знал: корабельных мальчишек-боев использовали для самой грязной
работы. Они, если выдерживали такую жизнь, могли стать корабельными
уборщиками, и только после этого перед ними открывалась дорога в матросы.
Они проходили очень тяжелый путь освоения морской профессии, и во всех
портах передавались зловещие слухи о том, как матросы используют мальчишек
вместо женщин, или о том, как строптивых из их числа сбрасывают за борт в
открытое море...
- Ну, капитан Чикен был неплохой мужик, - продолжал свой рассказ
Манион, - хотя для капитана фамилия у него не самая подходящая. Ну, лет пять
я там проболтался, пока смог стать настоящим матросом. Вы, поди, удивились,
что я так много знаю о кораблях? А я знаю больше, чем половина этих
придурков. - Он махнул рукой в сторону членов команды, спавших вокруг них. -