"Мартин Стивен. Могила галеонов ("Генри Грэшем" #3) " - читать интересную книгу автора

джентльмена, отказать ей не мог. На какое-то мгновение сэр Фрэнсис Дрейк
забыл о непомерных амбициях, об алчности, об интригах и просто ответил:
- Я уважу вашу просьбу.
Тут хлопнула дверь, и в каюту влетел Роберт Ленг, джентльмен-авантюрист
и самозваный историк Фрэнсиса Дрейка. Все сразу уставились на него, и в тот
же момент навсегда закрылись глаза матери Анны. Единственной, кто заметил
уход старой леди, была сама Анна, не сводившая с матери взгляда. Последним,
что видела старая леди, были широко открытые, полные слез глаза ее дочери.
- Сэр! - взволнованно начал Ленг, пораженный открывшейся ему
картиной. - Простите, что помешал... я не имел представления... Но я просто
обязан вам сообщить... Я узнал о страшной измене...
Все присутствующие, кроме Анны, по-прежнему внимали пришельцу. Он
продолжал:
- Речь, сэр, идет об измене, замышленной и направляемой негодяем Генри
Грэшемом.
Грэшем при его словах почувствовал даже не гнев, а изумление и тоску.
Он никогда не любил Ленга, впрочем, игнорировавшего его на всем протяжении
их путешествия, но и не чувствовал к нему ненависти. Глядя на потное рябое
лицо Ленга, Грэшем в одну секунду осознал - тот готов сейчас действовать
решительно.
- Вот это, - продолжал "историк", - мы нашли в вещах Грэшема.
Взгляните, это четки и католический молитвенник. А главное, - Ленг выдержал
эффектную паузу, - письмо от короля Филиппа, где король Испании предписывает
всем оказывать всяческое содействие Генри Грэшему как своему агенту!
Он театрально вытянул вверх руку с письмом. Дрейк с мрачным видом взял
письмо. Анна, на которую по-прежнему никто не обращал внимания, закрыла
глаза своей матери. Дрейк перевел взгляд с письма на Грэшема, потом положил
письмо на стол. Ленг взял его. Он явно торжествовал. И вдруг он обратил
внимание на покойницу, лежавшую на постели.
- О Господи! - воскликнул он и сел на пол.
Теперь и все остальные увидели то, что видел он. В ужасе взирали они на
постель. Анна, обнимая мать, беззвучно рыдала. Все присутствующие для нее
сейчас не существовали. Они же почувствовали неловкость и стыд, невольно
вторгшись в область чужого горя. Дрейк первым подошел к девушке.
- Из уважения мы похороним ее, - заговорил он так мягко, как ни с кем
прежде, - в соответствии с вашими католическими ритуалами и не в открытом
море: ее тело не достанется рыбам. Леди не принадлежала к нашему бродячему
морскому племени. Мы похороним ее в Сан-Мигеле, где ее будут помнить и чтить
ее память, а ее дети и внуки смогут всегда посетить ее могилу на доброй
Божьей земле.
Грэшем про себя подивился, как столь жестокий человек может быть и
столь добрым.
- Отнесите тело в капитанскую каюту и положите там. А вас, - обратился
он к Анне, - я прошу последовать туда и проследить, чтобы все было сделано
как должно.
Моряки выполнили его приказание, а девушка пошла за ними, погруженная в
свое горе. Офицеры остались в каюте.
- Я-то думал, вы шпион английский, - заговорил Дрейк. - Теперь
оказывается - испанский.
- Вы поверите, если я скажу, что никогда прежде не видел ни этого