"Мартин Стивен. Могила галеонов ("Генри Грэшем" #3) " - читать интересную книгу автора

непринужденностью людей, родившихся в роскоши.
- Может быть, я могу оказаться вам полезным, - отвечал Уолсингем с
насмешливой улыбкой. - Я давно усвоил: люди, имеющие здравый смысл, признают
долги и стараются их оплачивать. Сам я беден. - Последние слова были
правдой. Былое богатство Уолсингем растратил на свою сеть агентов. - Поэтому
я могу дать только знания в надежде на то, что человек, их получивший,
однажды вернет мне в качестве долга то, в чем я буду нуждаться.
После его слов Сесилу было над чем подумать. Скорее всего он думал о
том, как опасно принимать дары от человека, которого сравнивали с самим
дьяволом. И все же он, человек молодой и любопытный, пусть и не жадный до
вина, игры и любовных утех, как многие его сверстники, должен клюнуть на
приманку, полагал Уолсингем.
- Что же это за знание, которое, как вы считаете, представляет для меня
интерес? - осторожно спросил Сесил.
Уолсингем не ошибся.
- Мне не может быть не известно о вашем интересе к молодому человеку по
имени Генри Грэшем, - продолжал он. Сесил слегка покраснел (или это только
показалось Уолсингему?). - Известна ли вам наиболее интересная история,
касающаяся этого человека?
Роберт Сесил покачал головой. Он слегка наклонился вперед, выдав
интерес к предмету разговора.
- Знаете вы его историю?
- Полагаю, да. Его отец был страшно богат, и сделал свое состояние,
прежде всего ссужая деньги в долг. Известно, что сам Генри Грэшем -
незаконнорожденный. Сравнительно недавно отец оставил ему по завещанию свое
состояние, хотя при жизни он не признавал сына.
- Пока все верно, - ответил Уолсингем. - Но задумывались ли вы, отчего
человек столь высокого положения вообще признал внебрачного сына? Ведь он
мог просто сожалеть о подобном факте своей жизни. Итак, почему отец Грэшема
решил признать его? И более того, отчего сделал внебрачного сына богачом?
- Я полагаю... из чувства долга, - осторожно ответил Сесил. - И потом,
кажется, ведь других детей у него не было? Возможно, он полагал, лучше даже
такое продолжение рода, чем его род вообще бы пресекся.
- Вполне возможно, - сказал Уолсингем. - Однако рождение внебрачного
сына - не единственное необычное событие в жизни сэра Томаса Грэшема. Вы
слишком молоды, чтобы это помнить, но некогда он стал опекуном одной молодой
леди, причем достаточно необычной молодой леди. Причин этого сейчас точно
никто не знает. Не исключено, девушке просто требовался опекун, и пожилой
богач оказался наиболее подходящим кандидатом.
- Что же произошло дальше? - спросил заинтересованный слушатель.
- Молодая леди, своевольная, своенравная, капризная красавица,
превратилась для него в кошмар. Они не поладили с самого начала и все время
ссорились. Говорят, он даже жаловался слугам, что из-за этой женщины,
вверенной его попечению, он познал ад преждевременно, уже на этом свете. А
потом она покинула его дом.
- И все? - разочарованно спросил Сесил.
- Для света - все, - отвечал Уолсингем. - Но если послушать слуг, то
получается совсем другая история. История дикой молодой женщины, решившей
"осчастливить" старика. А также история ребенка, родившегося через шесть
месяцев после того, как молодая леди покинула дом Томаса Грэшема. А рождение