"Нил Стивенсон. Одалиска ("Барочный цикл: Ртуть" #3) " - читать интересную книгу автора

(и любому другому католику) занимать английский престол. Парламент
немедленно сделался столь непопулярным у сторонников короля, что пришлось
переместить его (вместе с париками, мешками шерсти и проч.) в Оксфорд,
подальше от лондонских толп, подстрекаемых сэром Роджером Лестрейнджем -
тот, отчаявшись изничтожить чужие памфлеты, печатал теперь собственные.
Полагая, что в Оксфорде им ничто не грозит, виги (как окрестил их
Лестрейндж) проголосовали за новый закон о престолонаследии и рукоплескали
Болструду, когда тот объявил Нелли шлюхой.
Даниель услышал о решениях Парламента от уличного глашатая. Они с
Робертом Гуком стояли там, где у Комстока, а после у Англси, была бальная
зала, а сейчас под синим октябрьским небом белела россыпь итальянского
мрамора. Рабочим столом им служила коринфская капитель. Нанятые Роджером
ирландцы выдернули из-под нее колонну, и капитель, рухнув, до половины ушла
в землю. Она стояла как раз под нужным углом; Даниель и Гук разложили сверху
чертежи и придавили осколками мрамора: кончиками ангельских крыльев и
оббитыми листьями аканта. Чертежам этим предстояло воплотить замысел Роджера
внести немного картезианской ясности в тот клубок спутанных корней, что
представляли собой лондонские улицы. Землемеры вместе с помощниками
протянули веревки и вбили колышки, наметив оси трех коротких параллельных
улиц, на которых, согласно Роджеру, должны были расположиться лучшие лавки в
Лондоне. На одной из табличек значилось "Англси", на второй - "Комсток", на
третьей - "Равенскар". Однако вечером явился Роджер, вооруженный обмакнутым
в чернила пером, вычеркнул эти названия и написал "Нортумберленд"[2],
"Ричмонд"[3] и "Сент-Олбанс"[4].
Через месяц в Британии не было ни Парламента, ни Болструдов. Джеймс
вернулся с чужбины, Монмута прогнали с королевской службы, и Англия, по
сути, превратилась в подразделение Франции: Карл теперь открыто получал сто
тысяч фунтов в год, а большинство лондонских политиков - как виги, так и
тори - взятки от Короля-Солнца. Католиков, брошенных в Тауэр за участие в
мифическом папистском заговоре, выпустили, чтобы освободить место для такого
же количества протестантов, якобы участвовавших в "заговоре Ржаного дома" с
целью посадить на престол Монмута. Как многие "папистские заговорщики", они
быстро начали "кончать с собой". Один, например, исхитрился перерезать себе
горло до самого позвоночника!
Итак, труд Уилкинса пошел прахом, по крайней мере, на время. Тысячу
триста квакеров, гавкеров и других диссентеров бросили в тюрьму. Тогда-то
Даниель и провел несколько месяцев в тесноте и вони, слушая, как озлобленные
люди поют те самые гимны, которым его в детстве учил Дрейк.
Карл II любил Францию, ненавидел пуритан, не знал недостатка в
любовницах, зато вечно нуждался в деньгах. И ничто по-настоящему не
менялось.


* * *

Теперь доктор Уотерхауз стоял на пристани Уайтхолла: грубой деревянной
платформе, что прилепилась к отвесной стене, сложенной из каменных блоков, -
такой же, как у всех дворцовых зданий со стороны реки. Глядя вниз по
течению, откуда должна была прибыть лодка с врачами, Даниель видел сплошную
известняковую стену с редкими окнами или декоративными бастионами. Тремя