"Александр Стоянов. Вполне порядочный мир " - читать интересную книгу автора

Вся цивилизация выросла на этом, с молоком матери всосала уверенность в своей
правоте... Нашел холодный утренний кофе, допил. После длительных поисков
обнаружил под ванной старый и совершенно ржавый топор, "Ничего, добрые люди
наточат..."
Он захлопнул дверь и начал спускаться вниз. Лестничные площадки казались
необычно гулкими и сырыми, наверное, из-за деревьев, окружавших дом плотным
кольцом. За одной из дверей надрывались комнатные собачки. Денис знал их
хозяйку, высокую сухопарую старуху. Он всегда церемонно раскланивался с ней,
когда та с выводком многочисленных пекинес и шицу выходила на прогулку. "Хотел
бы знать, где она. Собирает ветки, или нашлось ей другое дело? Сейчас это
просто - найти занятие для человека, страдающего от безделья... А потом придет
день, когда мы убедимся, что деревья и травы стали прежними - покорными и
немногочисленными. И построим теории, объясняющие капризы природы. А с лесом -
что? Чепуха! Всегда можно насадить сады, парки, лесополосы... Стоп! Чего
собственно, я разошелся? Еще неизвестно, чем кончится вся заваруха, а я уже
страдаю по будущим недостаткам! Проклятое бессмертие лезет из всех щелей.
Подумаешь - праведник! Сейчас рублю деревья, а в будущем мыслю себя чуть ли не
судьей".

Во все стороны летели щепки. И был ритм бездумной работы, когда микроцель
- дорубить до той извилины на коре - заполняет собою весь мир. А пока летело
время, измеряемое метрами оголенной земли, вокруг что-то изменилось.

На голову Дениса упал желтый лист. Широкий и плотный, он показался
невероятно тяжелым. Листьев было много. Они медленно падали, плавно кружились
в лучах красного солнца. "Завтра будет ветер, - машинально подумал Денис,
поднимая один из листьев. - Как осенью".

- Как осенью, - тихо произнесла стоящая рядом женщина.

- Начинается что-то новое, - раздалось за спиной Дениса.

Люди сгрудились в тесную молчаливую кучку и с тревогой наблюдали за
листопадом. Листья желтели внезапно и, изменив цвет полностью, летели на
землю. Взгляды людей скользили по грудам срубленных деревьев, по срезам свежих
пней, и Денис видел, как грустнеют лица. Он наклонился за топором и, едва
передвигая ноги по шуршащему желтому покрову, направился домой. "Все напрасно,
- думал он, поднимаясь по лестнице. - Кинулись на деревья, думали - достаточно
расчистить от них улицы. А оно повернулось иначе..."

Он открыл дверь, аккуратно положил топор на прежнее место. Тело ныло,
гудела голова. Немного посидел, усталость отступила. "Помыться бы..." - прошел
в ванную, открыл кран и долго вслушивался, надеясь на чудо. Со вздохом
закрутил ручки, взглянув в узкое зеркальце над раковиной, безразлично подумал,
откуда взялось незнакомое лицо. Спустя какое-то время понял, что лицо должно
быть его собственным. Из памяти напрочь вылетели всякие представления о
собственном облике. "Чушь, - встревоженно подумал он, - такого быть не может!"
Кинулся к шифоньеру, чтобы полностью рассмотреть себя в большом зеркале, узнал
одежду, руки, ноги... Незнакомым было единственное - собственное лицо. Он
ошарашенно отошел в сторону. "Одно к одному, одно к одному... Растут грибы -